- Ты её изнасиловал, когда ей было четырнадцать лет, бедняжка возвращалась от подруги домой, - прокричал Матвей, - ты её затащил за угол и засунул свой грязный член ей в задницу, целых сорок минут ты её трахал, ты засёк даже время, а потом гордился этим четыре года, - не думал даже сбавлять тон, - ты ещё смеешь её осуждать? Ты теперь утверждаешь, что сделал всё это случайно? Ты серьёзно? - Спрашивал вопрос за вопросом, - она четыре года лечилась у психиатра и забыла даже этот ужас.
- Да, я сознаюсь, - внезапно заговорил Анатолий без чувства вины, - я её насиловал и получал удовольствие, - прокричал как можно громче, - я имел королеву, - заржал парень как не в себе, - мне улыбнулось счастье, не кто не может похвастаться таким подвигом, а я могу, а ты жил девственником и умер им же.
- Тебя надо было ей полностью кастрировать, а то таким как ты, не стоит иметь яйца, - брезгливо фыркнул Матвей.
Сон прекратился. Анатолий открыл глаза, пах уже не болел, он не лежал на холодном бетоне и был уже в какой-то комнате, одет в теплую одежду.
- Проснулся, смотрю, - процедила девушка.
Взгляд Анжелы был расстроенный и потерянный.
- Я думал, ты меня там оставишь умирать, - пробубнил парень.
Девушка не стала обращать внимания.
- Откуда у тебя татуировка на левом запястье? - Спросила дрожащим голосом Анжела.
- По глупости сделал, - обманул её парень, - почему интересуетесь? - Поинтересовался Анатолий.
- Когда мне, было, - еле сдержала слезы, - четырнадцать лет, я шла по улице от подруги. Было часов восемь вечера. Народа немного было на улице, но всё же был, - горестно вздохнула, - на меня напал сзади какой-то мужчина, его лица я не видела, но вот на запястье, я смогла увидеть тату в форме стрекозы, - притихла Анжела, прикусывая губу, - он надо мной надругался. Я звала на помощь, кричала. Но всем было все равно и люди просто проходили, не обращая внимания, - говорила, часто останавливаясь.
Анжела покосилась на мужчину с некой надеждой, что он признается и покается перед ней. Она его узнала, это был именно он. Только с целью услышать его слова раскаяния, и спасла она его из этой клетки. Эти слова были очень важны для нее, только после этого она смогла бы сделать одну вещь. Простить его.
По щекам Анжелы потекли большие капли слез. Воспоминания нахлынули, и стало ещё больнее и не выносимо больно на душе. Анатолий просто лежал и он не чувствовал не каких эмоций и сожаления. Анжела понемногу стала понимать, что ее план с треском провалился.
Девушка, немного поплакав, вытерла слезы и стала снова такой же хладнокровной и властной.
- У меня есть все основания, предполагать, что это был ты, - замялась девушка, - я тебя лишаю прав питомца и даю права стражника, - сурово произнесла девушка.
По спине Анатолия пробежал холодок.
- Вы думаете, что это я? - Поперхнулся парень.
- У меня нет доказательств, но зато теперь ты станешь стражником, - прошептала Анжела.
- Вы, меня отпускаете? - Переспросил парень.
- Да, - подтвердила Анжела, - у меня есть там один «мудрец», он до сих пор у гей стражников, хочу его забрать, - пролепетала Анжела.
- Ваше величество, вы так добры, - затрепетал Анатолий.
- Давай без этого, а то отрежу язык за лицемерие, а лучше зашью рот, - недовольно фыркнула и ушла.
Анжела шла по коридорам, и вышла на улицу. Ноги девушки как будто сами знали куда идти, она повернула в левую сторону и шла длительное время, пока не встретилась со стражниками, которые и уводили ворона.
- Ваше величество, а мы думали вы его оставили нам на всегда, - ухмыльнулся.
- Он жив или уже нет? - Поинтересовалась Анжела.
-Да, конечно, пока что жив, - сказал один из них и повел за собой.
Анжела шла за парнем, они дошли до подвала, где и она осталась дожидаться ворона.
- Вот, ваше величество, - вел за собой полуживого парня.
- Ну, что пошли, - процедила и пошла.
Ворон за ней послушно плелся и не издавал не одного звука.
«Смотрю, перевоспитали его парни, тихий такой, спокойно плетется за мною и даже не протестует, как при первом нашем знакомстве», думала Анжела.
Они зашли в замок, а потом, дошли и до кабинета.
- Еда в миске, - процедила и показала на миску.
Ждать реакции не пришлось. Ворон налетел на миску с едой, как кошка на мышку. Его не смутило даже то, что не было не ложки, не вилки. Он пальцами загребал еду себе в рот, давился, но все же пытался как можно больше запихнуть и даже почти не живал пищу, боясь, что её у него отберут, делал все быстро, аккуратно, не уронив не крошки. Доев, он с радостью и благодарностью глянул на девушку.