Где-то в глубине души по-прежнему самому не верилось, что он делает это: не только сам просил Темерского Пса о сотрудничестве, затем пришел и буквально сдался «Синим полоскам» в руки, а теперь сошел с ума настолько, что собирается спать рядом с их капитаном даже без ножа под рукой... А гаже всего было то, что он, Иорвет, объявленный военный преступник, широко известный у dh*oine бандит и прочее, за чью голову объявлена награда, – в кои-то веки чувствует себя спокойно. Все его врожденные и приобретенные за долгую, до смешного паскудную жизнь рефлексы – твердили хозяину о безопасности и покое.
Да неужто оттого, что в двух шагах нагло дрых проклятый темерец? Херово…
====== 2. ======
Роше похожие размышления не мучили. Все это он передумал раньше, и готовность к сотрудничеству с давним противником проявил тоже не вчера. Склонностью толочь воду в ступе и переливать из пустого в порожнее Вернон никогда не отличался, поэтому пока оголтелая «белка» не даст ему повода признать свое решение ошибочным, терзаться всяческими морально-этическими сомнениями он не собирался.
Было даже где-то забавно сознавать, что такой упертый стервозный мудила и законченный отмороженный головорез как Иорвет – вдруг очутился в классическом амплуа рыцаря, спешащего на помощь прекрасной заколдованной даме. Что одноглазая падла оказался способен влюбиться не только в идею борьбы за свободу, а во вполне конкретную красотку, и жаждет строить благотерпимое мирное существование!
Роше мысленно хмыкнул, с несвойственным себе интересом разглядывая вопиюще-безмятежно спящего эльфа, – тот лежал без платка и так, что изуродованная сторона его лица была сейчас не видна. А ведь остроухий поганец все-таки красив! Причем не свойственной большинству эльфячьей смазливостью, а именно мужской, несколько тяжеловесной красотой. Конечно, морду ему распахало знатно, но основа-то осталась прежней, так что все как по писанному – гордый профиль, волевой подбородок, стать и так далее... Хоть сейчас бери и вставляй в какую-нибудь героическую балладу, а девки под такого должны штабелями складываться и очередь занимать.
Только вот Иорвет ни хрена не романтический рыцарь, а старый прожжённый Лис, тогда как идеалистичным девицам, в отличие от нормальной бабы, подавай именно что идеал. В чем собственно и кроется главная беда всех подобных сюжетов, что в жизни, что в стихах. Еще неизвестно, сколько влияния Эльхальт в том, что благородные порывы Саскии выходят какими-то кособокими, не говоря уж о том, что благородство не всегда бывает к месту, иногда оно только вредит!
Надо же, и в этом они с одноглазым мерзавцем прискорбно схожи: когда отстаиваешь или защищаешь что-то, что считаешь своим – не до белых перчаток и изысканных речей.
- Роше, на мне узоров нет и цветов не растет, – раздался холодный голос эльфа, – тогда о чем ты так глубоко задумался?
- Не поверишь, но об искусстве, – хмыкнул Вернон, оттолкнувшись от косяка, и пояснил, принимаясь за верхнюю одежду. – Я не хотел тебя будить. Срочного ничего не случилось, по воде нам добираться дня четыре, а то и больше, – успеем еще обсудить все щекотливые вопросы…
Иорвет сел, хмуро разглядывая темерца и гадая, не послышались ли ему спросонья извиняющиеся нотки в тоне мужчины. Роше, – посвежевший, выбритый, в чистой рубашке и с влажными волосами, – истолковал его пристальный взгляд по-другому:
- Захочешь умыться, «белка», лишний кусок мыла найдется.
- Чтобы еще и твои солдаты на меня пялились? – мрачно огрызнулся эльф. Вероятно, исключительно из присущего ему врожденного чувства противоречия, в самом деле немедленно неудержимо захотелось хотя бы обтереться от пота.
Затягивающий пояс Роше развернулся к нему и пожал плечами:
- Ну, если ты такой стеснительный, можно принести ведро с водой сюда, но я бы не советовал. Во-первых, здесь толком не развернуться, а во-вторых, как я сказал, плыть нам еще порядком. Ты же не сможешь все это время просидеть безвылазно в каюте.
Несколько минут Иорвет сверлил темерца тяжелым взглядом, однако подвоха в его вполне разумных словах не обнаружил.
- Или ты полагал, что раз поплывешь на «Парсифале», – добил его невозмутимый Вернон, – то весь путь придется проделать в трюме под замком?
- Почему бы и нет, – надменно парировал эльф. – Это было бы вполне объяснимо и ожидаемо!
- Забыл добавить «от dh*oine», – съязвил Роше. – Что до объяснений, то нам с тобой через горы идти, и я предпочитаю не провоцировать заранее своего проводника «потерять» меня или пуще того мой труп в каком-нибудь ущелье.
Иорвет фыркнул: хотя подозрения в коварстве и непримиримости к врагам ему несколько польстили, но следовало дать понять, насколько оскорбительны сомнения человека в честном слове aen seidhe.
- Что ж, давай свое мыло, – высокомерно снизошел эльф. – Пойду шокировать «Синих полосок» сценами омовения.
- Это довольно трудно, – с удовольствием поторопился его «разочаровать» Вернон, не сдержав ехидной улыбки. – Не думаю, что тебе удастся потрясти их чем-то, чего они у себя не видели, да и ведьмака они уже как-то пережили.
Впрочем, для потрясения среди членов специального отряда, созданного покойным Фольтестом в том числе для отлова и усмирения бунтующих нелюдей, хватало одного свободного присутствия среди них самого известного из ныне живущих главарей повстанцев. Чем именно тот при этом занимается, было уже как-то не принципиально. Главное, что он не в петле и не в камере.
Не выдержала, а вернее взвалила на себя миссию рупора, выражающего всеобщее мнение, Бьянка. Благоразумно возвращаясь в каюту сразу же после быстрой помывки холодной забортной водой, Иорвет слышал, как она возмущенно высказывает своему командиру:
- Что он тут делает?! Если ты так быстро забыл, что он сделал, то я нет!
- Никто ничего не забыл, – с убедительной силой бесстрастно проговорил Роше. – Но если это возможно обернуть на пользу Темерии, то я заключу союз с любым из лесных страховидл и со всеми ими скопом! Разумными–неразумными, да хоть с призраком Фаоильтиарны!
- Поосторожнее с обещаниями, Роше, – назидательно посоветовал эльф, бесшумно подкравшись к собеседникам со спины. – Фаоильтиарна, вполне возможно, жив и здравствует.
От вмешательства в непростой разговор самого предмета обсуждения, да к тому же в свойственной ему обычной бесцеремонной манере, девушка едва не задымилась, не находя пристойных слов. Роше обернулся, тоже ошарашено уставившись на буквально лучащегося невинностью эльфа. Воспользовавшись повисшей паузой, Иорвет вложил в руку Бьянке оставшийся у него обмылок и неспешно удалился в каюту, удивляясь, что этим куском ему все-таки не запустили в спину.
Спустя малую секунду следом за эльфом внутрь ураганом влетел Вернон, с ноги распахнув не самую хлипкую дверь:
- Что значит «Фаоильтиарна – жив»? – рявкнул он на охреневшего в край ушастого мерзавца, который даже не вздрогнул при его появлении.
Иорвет сокрушенно вздохнул, не представляя куда пристроить выполосканные рубашку и платок для просушки. Он сам не знал, для чего и почему у него сорвалось с языка неосторожное замечание о Железном Волке. Возможно, просто захотелось подразнить горячившуюся beanna Роше и наконец вывести из себя раздражающе непрошибаемого капитана «Полосок», спровоцировав на привычное противоборство вместо этих вот долбаных игр в гостеприимство и взаимопонимание.
- То и значит, – отрешенно сообщил Иорвет, отложив мокрые вещи на краешек сундука, и присел рядом, – что побег Фаоильтиарны я видел своими, тогда еще обоими, глазами.
Он взглянул на хищно подобравшегося напряженного Роше и поморщился, как от неприятного привкуса: деваться было некуда, сам напросился, хотя никакого удовлетворения вопреки ожиданию не ощутил.