Геральт крадучись поднялся вдоль стены под потрескивание чадящих факелов, осмотрелся и предпочел бедняг быстро и надежно вырубить, пока Иорвет не устал ждать, всадив им по стреле в шею или глазницу. В конце концов, эти ребята тоже просто делают свою работу, а смертей нынче уже случилось достаточно, хотя ночь еще только началась…
В левом коридоре совершенно точно никого не было, и Геральт с чистым сердцем свернул направо, а Иорвет снова отступил вниз по лестнице, устроившись так, чтобы без труда отслеживать тех, кто может появиться наверху у входа.
Поиски долгими не стали, – чародейка обнаружилась в первой же камере и в каком виде! Скованная, в грязном, местами разорванном платье, она сидела на вонючей прелой соломе, уже не обращая внимания, что еще больше пачкает дорогущий офирский бархат.
- Мне страшно хотелось увидеть Филиппу Эльхальт в цепях! – ехидно выдал Геральт, позвякивая ключами, и осекся, когда чародейка подняла голову.
Вместо глаз на лице женщины зияли две кровавые дыры.
Однако, очевидно, что состояние ее было все же куда лучшим, чем казалось на первый взгляд. Она моментально узнала знаменитого ведьмака по голосу, сама встала, подавшись вплотную к решетке, пусть движениям ее и было далеко до былой грации, а также сразу сделала нужные для себя выводы, принявшись надрывно стенать на зависть любой баньши:
- Как они могли… Радовид… Тот самый маленький Радовид… Я учила его магическим фокусам… Геральт, слышишь, я должна отсюда выбраться! Помоги мне!!!
- Да уж, – наконец нашелся со словами Геральт, – тебе крупно не повезло. Причем дважды, потому что я тоже здесь совсем не затем, чтобы тебя спасать. Со мной пришел Иорвет и он с нетерпением жаждет с тобой встретиться. Так жаждет, что, боюсь, Радовид действительно покажется тебе маленьким мальчиком. Нам нужны ответы на некоторые вопросы, видишь ли.
- Сними кандалы и проводи меня домой, – не сдаваясь взывала Филиппа, – и я объясню тебе все! Ты же не станешь мстить слепой женщине, Геральт?
- Я – нет, – подтвердил ведьмак, оптимистично заверив, – но есть другие кандидатуры, весьма настойчивые.
Разумеется, он не собирался оставлять чародейку в темнице, ведь они за ней и пришли, и даже уже отпирал решетку, но ее апломб просто потрясал воображение, – наворотила невесть чего, что черт ногу сломит, сама никогда никого на секунду не пожалела, но полностью уверена, что любой обязан проникнуться ее заботами и печалями! А прыгать по команде еще не требуется, нет?
- Сможешь идти? – сухо уточнил ведьмак.
- Смогу, – не скрывая нетерпения, не унималась Эльхальт. – Может, ты снимешь кандалы?
- Кандалы останутся, – отрезал Геральт, несколько недоумевая, с какой стати его держат за идиота. Глаза чародейке, чтобы колдовать, не обязательны.
Понятно, что такой ответ не пришелся по душе властной магичке, но деваться ей было некуда.
- Без фокусов, Филиппа, – на всякий случай предупредил ее Геральт, выводя женщину из камеры.
- Я хочу выбраться отсюда и выжить, – надменно поджала губы чародейка.
- И правильно делаешь, – одобрил ведьмак, придерживая ее за плечо так, чтобы одновременно направлять ее движения и вовремя пресечь возможные взбрыки.
Филиппа явно хотела еще что-то ему ответить, дабы последнее слово оставить за собой, но Геральт бесцеремонно шикнул на нее, прислушиваясь, – Иорвет не стал бы шуметь без причины, а голос эльфа, как и лязг оружия, ведьмак различил отчетливо. Затем все стихло, однако Геральт двинулся обратно осторожно, держа наготове меч и прислушиваясь к каждому шороху.
- Caem, vattgern! – поторопил его из темноты Иорвет, и ведьмак с облегчением выдохнул, подталкивая Филиппу вниз по лестнице.
- Что случилось?
- Здесь почему-то бродили нильфы, – отозвался эльф и изумленно уставился на лицо женщины. Было заметно, что ему стало не по себе. – Кто это сделал?
- Радовид, – хмыкнул Геральт. – Так он отблагодарил ее за все то, что узнал от нее в детстве.
- Заберите меня отсюда! – снова принялась настаивать Эльхальт, видимо, воспрянув духом от того, что скоя*таэль вполне спокоен и не собирается немедленно пытать или расчленять ее.
Впрочем, обнадеживалась она зря, потому что шок Иорвета от встречи со своим собственным сильнейшим страхом прошел крайне быстро, и если в его сердце на какой-то миг и колыхнулось сочувствие к безжалостно ослепленной женщине, то миг этот был предельно коротким. Стоило ей только открыть рот, как эльф опомнился, вспоминая, кто перед ним, ибо даже скулить чародейка умудрялась исключительно высокомерно.
– Заткнись, ведьма! – рыкнул Иорвет, холодно напомнив. – Ты еще жива только потому, что можешь нам пригодиться! Что с Саскией сейчас?
Филиппе совершенно не хотелось что-либо говорить, но умирать от рук психованного эльфского террориста или быть брошенной в двимеритовых цепях посреди канализации – не хотелось куда больше. Она неохотно произнесла:
- Я приказала ей выполнять распоряжения Шеалы, пока я не вернусь. Помогите мне выбраться, и я помогу снять чары с Саскии. Только я знаю, как это сделать. Вытащите меня отсюда! Если я умру, то Саския навсегда останется под действием чар.
Ну вот, как и следовало ожидать, от мольбы плавно перешли к шантажу.
- Как действуют чары? – быстро спросил Геральт, чуть ли не кожей чувствуя, в каком бешенстве пребывает от слов чародейки Иорвет.
В таком состоянии скоя*таэль в самом деле мог вытворить что угодно. Однако, как часто это бывает, благое намерение вернуть разговор в здравое русло лишь ухудшило положение.
- Саския не может противиться моей воле, – с бесконечно неуместным самодовольством принялась разглагольствовать Эльхальт, словно хвасталась выдающимся достижением магической науки на благо человечества. Она вкрадчиво заворковала, с нескрываемым удовольствием дразня эльфа. – Но не переживай, она совершенно не страдает. Она искренне верит, что я – самый замечательный человек на свете! Так, как если бы она была влюблена... Самое замечательное в этом заклятье именно то, что у нее полностью сохраняется способность мыслить, Саския сохранила свой замечательный характер, доблесть, отвагу, честь!
Честно признаться, Геральт удивился, что самонадеянную тираду чародейки прервал не фонтан крови из вспоротого эльфийским мечом горла, а всего лишь железная хватка сильных пальцев на оном. Ноги женщины забили в воздухе, она пыталась вырваться, но спасти ее могло только волшебство, а оно сейчас было сковано.
- Повторяю последний раз, в твоих интересах, ведьма, заткнуться. Не врать и не злить меня еще больше, – тихим шелестящим голосом издевательски ласково проговорил Иорвет задыхающейся, хрипящей чародейке. – Заклятие снять возможно? Кивни, если да.
Дождавшись дерганной судороги, отдаленно похожей на требуемый кивок, эльф так же мягко задал следующий вопрос:
- Ты согласна нам рассказать, показать и передать все, что для этого необходимо?
- Да! Да, скотина… – удалось прохрипеть чародейке.
- Иорвет, отпусти ее, – вступился забеспокоившийся ведьмак.
Скоя*таэль с видимой неохотой разжал пальцы, и кашляющая Филиппа рухнула на скользкие камни тоннеля.
- Видишь, ведьма, благоразумие – это совсем нетрудно, – с вымораживающей нутро хладнокровной беспощадностью заметил Иорвет, проигнорировав поток угроз и проклятий, перемежающийся надрывным кашлем и хрипами. – Вставай и идем, хватит тратить время на пустой треп.
- Какие у меня гарантии, что потом вы меня отпустите? – просипела Филиппа, кое-как поднимаясь на ноги.
- Никаких, – равнодушно уронил эльф, прежде чем скрыться в глубине катакомб.
====== 10.2 (окончание) ======
Комментарий к 10.2 (окончание) Так, еще для любителей Иорвета, вот нарисовалось что-то)))
А вообще-то я думу думаю и коварные планы составляю, от лица Роше))
Воистину, есть на свете люди, которых можно охарактеризовать единственным словом – непрошибаемые, причем отнюдь не в смысле комплимента. К несчастью даже для выносливой ведьмачьей психики, Филиппа Эльхальт относилась как раз к таким.