И тут стоит отметить, что присутствовавшие на Собрании маги сваливали куда подальше с не меньшей поспешностью, чем простые обыватели, хотя в некоторых случаях отличались от них способами спасения собственной задницы, стоило оказаться за антимагическим куполом. Только белый как мел Кардуин пытался что-то сделать, принявшись шептать заклинание, но когда буквально ему в нос ткнулся кончик болта на взведенном арбалете, сдался, отступил еще глубже под арку скены, и, плюнув на достоинство, сел на землю, закрыв глаза.
В каком-то смысле это спасло ему жизнь, потому что сделав круг над амфитеатром, дракон с грациозным величием опустился прямиком на скену и прянул вперед придавив лапой того самого орденца с арбалетом – только латы хрустнули да кровь брызнула во все стороны. После чего, растопырив крылья как наседка над цыпленком и прикрывая у себя под брюхом Шеалу де Танкарвилль, прицельно дыхнул пламенем по двойному ряду рыцарей, отгораживавших магов от других участников Совета.
Хуже всего пришлось аэдирнцам, поскольку дракон начал с их края, хотя им немного повезло в том, что все же не они были целью огнедышащей рептилии. Драконье пламя задело их месторасположение лишь частично, многие успели добежать и укрыться под скеной. К этому моменту последние из немногочисленных темерцев уже скрывались в разломе под трибуной у левого параскения, как раз под ногами Роше, и если кто-то из них и заметил, кто именно открыто стоял рядом с Темерским Псом, то времени для разбирательств и негодования все равно не было. У правого прохода, прикрывая посла, не менее оперативно эвакуировались нильфгаардцы, хотя в отличие от темерцев они и не были предупреждены заранее, но, по всей видимости, к возможным форс-мажорам тоже подготовились. Реданцы и каэдвенцы уходили вместе по левому проходу, прикрывая друг друга, в чем стоило признать заслугу Радовида, – да, появление дракона застало его врасплох, как и всех, но король Редании никуда не бежал, четко отдавая команды с оружием в руках.
Он едва успел отскочить и кое-как закрыться подобранным щитом одного из корчившихся в агонии рыцарей, когда драконица взрыкнула и прошлась пламенем в обратную сторону по кругу арены. Спешно ретироваться пришлось и Геральту, уйдя перекатом под сомнительное укрытие рядов, примерно так же, как немногим раньше поступил и пресловутый Лето, запросто стряхнув с рук веревки и сграбастав в охапку не особо-то и упирающуюся рыжую чародейку.
Меригольд, правда, углядела своего ведьмака, когда стало уже не до конспирации и Геральт выскочил в орхестру, однако – стоит отдать ей должное, признал Роше, – насколько можно было расслышать, орала она ему не «спасите-помогите», а о том, чтобы Геральт не совался в ловушку, а разбирался с Шеалой и бестией.
Правильно орала! Не зря была советницей Фольтеста и, должно быть, умудрилась сопоставить хотя бы дракона, когда-то вмешавшегося в штурм замка Ла Валеттов, и заговор чародеек с убийством королей… Если, конечно, сама в нем не участвовала, а теперь пыталась выплыть из дерьма с минимальными потерями.
Как бы то ни было, а указание оказалось чертовски точным и своевременным, поскольку драконица, не промедлив ни доли секунды, осторожно обхватила свободной когтистой лапой даже не двинувшуюся с места за эти безумно долгие пару минут Танкарвилль и взмыла в воздух. В несколько взмахов мощных крыльев они пересекли границу Амфитеатра по направлению к приземистой старинной башне, почему-то вынесенной строителями за городские стены, где этот блядский летающий камин бережно опустил беглую чародейку на плоскую крышу.
- Только не вздумай сейчас помчаться туда! – непроизвольно хватая эльфа за руку, рыкнул Роше, бросив на скоя*таэля испепеляющий взгляд.
- Я похож на самоубийцу? – криво усмехнулся не дернувшийся ни единым мускулом Иорвет и с убийственным хладнокровием сообщил. – Но мчаться никому никуда не нужно, псина...
Подчиняясь его нарочито легкомысленному кивку, Вернон повернулся обратно к башне, а затем не раздумывая ни мгновения спрыгнул в орхестру, рванувшись в проложенный временем лаз из вот-вот грозившего окончательно стать огненной ловушкой древнего сооружения. Отмороженного эльфа он, разумеется, потянул за собой.
На этот раз драконица полила амфитеатр огнем от души, щедро! Крики тех, кто так и не успел скрыться, смолкли быстро, а камень и плитка местами прожарились настолько, что начали плавиться.
- Вот же разошлась, греблядь опиздоумевшая! – сквозь зубы высказался Вернон. – Надеюсь, Геральт доберется до Шеалы, и та снова отзовет твою жаркую подружку к себе на помощь.
- Давай выбираться, Роше, – вместо ответа тускло отозвался Иорвет, отступая глубже в пролом.
Да уж, Совет королевств Севера закончился таким эпическим «фейерверком», что икаться он будет всем очень и очень долго, однако до этого «долго» еще предстояло дожить, а вот что делать непосредственно сейчас – было неясно. Все-таки бежать на помощь Геральту? Но через амфитеатр, где все еще бушевал драконий огонь, было категорически не пройти, а обходного пути не существовало, потому что стены скены располагались на самом краю обрыва в глубокое ущелье, так что в любом случае пришлось бы идти через город.
Зато в городе, – хотя это даже звучало на редкость бредово, – можно было попробовать отыскать лысого ублюдочного ведьмака, который за каким-то не менее лысым хреном опять утащил за собой Меригольд. Зачем, куда? Снова нильфы? Одни вопросы! Тем не менее, что капитан специального темерского отряда, что командир скоя*таэлей имели стойкую привычку доводить свои дела до конца, к тому же оба были в долгу у Геральта, чтобы запросто выбросить из головы чародейку и удерживающего ее Убийцу.
Так, перебрасываясь между собой предельно короткими фразами по существу, эльф и человек довольно быстро прошли вдоль крепостной стены до арочного проема, который переходил в анфиладу арок и выводил прямиком на городскую площадь у дома Эльхальт. Теоретически, никто из тех, кто покидал Амфитеатр через левый вход, не смог бы миновать это открытое и довольно хорошо просматриваемое место. Вот только едва они пересекли черту города, вернувшись на его улицы, как стало предельно ясно, что с наблюдениями на сегодня покончено, да и об осторожности можно было по большому счету не беспокоиться.
Лок Муинне еще не горел, но кое-где уже дымился, даром что дракон к этому был совершенно не причастен: из-за других зданий сама чародейская башня от анфилады не просматривалась так хорошо, как из Амфитеатра, откуда была вообще как на ладони, зато разъяренный драконий рев оттуда слышался отчетливо, а гребаная ящерица-переросток пару раз мелькнула в небе именно в той стороне. О нет, совсем не дракон сейчас представлял собой главную проблему для города и его жителей!
Улицы были полны солдат – наверняка Радовид изначально планировал некую боевую акцию, иначе не приволок бы под Лок Муинне помимо собственных солдат еще и Орден практически целиком, а уж после случившегося на Совете не было ничего удивительного в том, что король озверел не хуже дракона. Он дал отмашку, а его люди жаждали крови не меньше своего господина и сюзерена, даже не пытаясь разбираться, кто из попадающихся на пути чародей, и виноват ли он хоть в чем-то, кроме своего рождения. В Лок Муинне неудержимо разгоралась самая обычная резня.
Резня, когда любая цель неизбежно тонет в потоках проливаемой крови и остается лишь бездумный азарт, животная злоба и свирепость. Она стремительно покатилась по городу, от искореженных плит орхестры волнами расходясь внутри древних стен, для нынешних обитателей которых разница была лишь в том, как умирать. Тех, кто пытался бежать, – отстреливали как дичь на охоте, тех, кто пытался сражаться, – загоняли в угол и сминали числом, ну а тех, кого при этом удавалось взять живым, либо тех, кто поначалу пытался умолять о пощаде, – волокли на площадь для еще более лютой расправы. За теми, кто пытался укрыться, уже врывались в дома, выбрасывая на улицу или же убивая прямо там, попутно набивая мошну чужим добром и скопом давая волю блуду.