Бледная, оцепеневшая Ребекка поблагодарила его. Он просил передать наилучшие пожелания Томасу Блэкберну.
— Скажи ему, что если бы люди знали то, что знал он в 1963-м, тогда… Ну да ладно. Ничего. Береги себя, Ребекка, позвони мне, когда получишь степень.
Она обещала позвонить.
Затем, с узорчатой полотняной сумкой на плече, обхватив Май одной рукой, а другой поддерживая Джеда, она втиснулась в автобус; колонна осторожно двинулась через город к взлетной площадке, где уже ждали вертолеты военно-морских сил США.
В полдень, под щелчки фотографических затворов, они влезли в переполненный военный вертолет, поднявший их над Сайгоном и взявший курс к американскому кораблю, дрейфовавшему в Южно-Китайском море. В вертолете было очень тесно и душно. Май кричала не переставая. Ребекка, используя весь свой опыт старшей сестры, пыталась успокоить ее, ворковала, распускала пеленки. Там хотела кормить ребенка грудью, но сестра Джоанна все-таки оставила несколько бутылочек молочной смеси на всякий случай. Ребекка положила их в сумку, но надеялась, что ребенок потерпит, пока они не доберутся до военного корабля. Голодный, кричащий ребенок избавит от неприятных расспросов начальства. С раненым Джедом и Май, которой едва минул день, Ребекке не придется вдаваться в объяснения, кто они и почему до последнего оставались в осажденном городе.
Май продолжала кричать.
Ребекка знала, что новорожденным все равно, мокро им или сухо, лишь бы не было на тельце сыпи, поэтому она перестала пытаться успокоить Май и отдалась собственным невеселым размышлениям. Затем проверила содержимое узорчатой полотняной сумки Там. И извлекла оттуда завернутый в пластиковый пакет бархатный рубиново-красцый футляр.
Заглянув внутрь, Ребекка увидела десять поблескивающих самоцветов.
Чем они были для Там — шансом получить свободу?
Ребекка положила камни в карман, запеленала ребенка и баюкала его, пока Май не надоело плакать. Девочка заснула.
Джед кривился от боли и тихонько кашлял. Когда они ждали вертолет, кто-то дал ему немного морфия. Выглядел он очень плохо, хотя и бодрился. Ребекка видела, что он на грани шока, и не только от ран, но и от того, что на его глазах убили Там. Ребекка была даже рада, что ей есть о ком заботиться. Так она отвлекалась от своих невеселых мыслей.
— У Май есть все документы, — сказал Джед. — Они в полотняной сумке.
— Успокойся, сейчас у нас никто не спросит никаких документов. Обо всех формальностях мы позаботимся после.
— Нет. Я обещал Там, Ребби. Я не могу откладывать.
Ребекка порылась в сумке и достала документы. Просмотрев бумаги, она спросила:
— Здесь говорится, что отец девочки — Джед Слоан.
— Знаю.
— Это ошибка?
Он посмотрел ей в глаза ясным, чистым взором и сказал:
— Нет.
Глава 24
Встреча с Абигейл Рид и Жаном-Полем Жераром, после стольких лет, и с трудом проделанный обратный путь на Западную Кедровую вызвали у Томаса одышку и повышенное потоотделение. Дома он поставил чайник и терпеливо ждал, пока закипит вода. Нервы, усталость. Как это некстати, подумал он. Томас с отвращением готовился встретить то время, когда по городу придется передвигаться не иначе, как на такси, а для ухода за садом надо будет нанимать специального работника. Это потребует средств, но что еще невыносимее — так это ощущение собственной беспомощности. Нет, уж лучше сидеть дома и наблюдать за приходящим в негодность садом, если уж такому времени суждено наступить.
— Ты сегодня в отвратительном настроении, — сказал он себе, бросив в жестяной заварник дополнительную ложку дешевого листового чаю и залив в него кипящей воды. Хозяйствование помогло ему успокоиться. Он вынес поднос с чайником и чашкой в сад и поставил на пропитанный влагой столик.
Ветер и дождь прибили к земле молодые побеги, фактически сведя на нет кропотливый труд Томаса.
— Никакие цветы не выживут при такой погоде, — проворчал Томас. Лучше оставить их в покое, вырастут сами собой. И все же, преодолевая усталость, он сходил за лопатой и приступил к работе.
Вскоре он услышал, как в кухню вошли Ребекка и Джед. Они о чем-то спорили. Хлопали двери, слышался стук шагов. Она назвала Джеда сукиным сыном, который не заслуживает, чтобы с ним делились секретами, а он обвинил ее в ханжестве, окрестил заносчивой Блэкберншей, расшаркивающейся и уступающей, чуть возникнут трудности. Из всего этого Томас вывел, что они наконец-то начали разговаривать друг с другом. Долгие годы он питал надежду, что дети встретятся где-нибудь в Большом Каньоне или в каком-нибудь другом месте, совершенно случайно. И выяснят свои отношения. И тогда или разойдутся навеки, или поймут, что не могут жить друг без друга.