Вероника решила наложить самый скромный макияж и одеть самое длинное и закрытое из того, что у неё с собой было. Однако самой нужной и желанной вещи, о которой она теперь мечтала, - обыкновенных женских трусиков, - ей найти так и не удалось. Сейчас она согласна была одеть даже панталоны, и пусть на неё все смотрели бы, как на дуру: её карьера суперпроститутки, да, вообще, проститутки закончилась - решила Вероника, и она теперь не собиралась ходить так, чтобы на лестницах мужчины, открыв рты задирали головы и пялились снизу ей под подол. "С меня хватит!" - зло подумала она.
-Слушай, мне с "мамой" надо увидеться, - сказала она охраннику, когда они вышли из номера.
-Ей некогда, - ответил чеченский мальчик, почти подросток.
-Ну, пожалуйста, проводи меня к ней! - стала просить его Вероника.
-Она сейчас на собрании присутствует в концертном зале, с тобой говорить не сможет, - ответил охранник. -Ей сейчас не до тебя!
Он говорил так, как будто был посвящён во все "мамины" дела и знал, до чего и до кого ей сейчас есть дело, а до чего и до кого - нет. Однако Вероника была настойчива и, в конце концов, уговорила мальчика отвести её к ней.
После завтрака они прошли через холл в правое крыло гостиницы, и оказались перед дверью в концертный зал. Вероника осторожно, чтобы не наделать шуму приоткрыла дверь и заглянула во внутрь.
На ярко освещённой сцене выступал какой-то бородач, одетый в камуфляжную форму, хорошо подогнанную по его подтянутой фигуре, и высокие армейские берцы. Он прохаживался по сцене, энергично жестикулировал и что-то говорил. Зал, в котором все кресла были заняты мужчинами, был забит до отказа. Все внимали его словам. Стояла гробовая тишина, в которой голос мужчины раздавался, как гул горного потока.
Свет из щели приоткрытой Вероникой двери проник из коридора внутрь огромного полутёмного помещения. Бородач прервал речь и бросил сабельный взгляд на Веронику.
Она опешила. Этот взгляд, ей показалось, проник в неё до самого мозга костей, прочитал всё её нутро и всю её сущность за мгновенье. Он словно застрелил её на месте.
Однако Веронике позарез нужна была "мама", и она вошла внутрь.
Мальчик-охранник зашёл следом и закрыл за собой дверь.
Вероника думала, что инцидент исчерпан, но бородатый чеченец на сцене продолжал молчать и смотреть на неё острым, как лезвие, режащим её, орлиным взглядом.
-Выведите женщину из зала! - наконец вскинул он руку вверх.
Охранник в испуге попятился назад, в вестибюльный коридор и потянул за собой Веронику, схватив её за голую руку.
-Там же одни мужчины! - возмутилась Вероника, обратившись к перепуганному подростку.
-Она там, не в зале, возможно, за кулисами! - ответил он скороговоркой, продолжая тащить её по коридору прочь от концертного зала. -Я же сказал, что ей не до тебя!
Глава 29
Вероника очнулась от своего бреда. Мизерное и незначительное событие: предстоящая установка японского глазка, вдруг привело её в норму.
Ну, теперь, когда она сможет наблюдать того, кто натренькивает ей в двери, Вероника не будет больше бояться неизвестности. Она ещё не знала что сделает, когда увидит звонящего, но была уверена, что теперь всё пойдёт по-другому.
После звонка в мастерскую она включила телевизор и вдруг с ужасом узнала, что уже прошёл почти весь январь.
Целую неделю она прибиралась в доме, приводила в порядок себя, ожидая прихода мастера, как будто какого-то кавалера. Она привела в порядок квартиру, превратившуюся за время её безумия в настоящую берлогу, выволокла на площадку и спустила в мусоропровод целую гору мусора, помыла полы, пропылесосила, вытерла везде пыль, словом, прибралась так, будто к ней ожидались какие-то важные гости.
Она больше не составляла никаких планов. У неё был теперь один план: поставить импортный чудо-глазок, - а там всё пойдёт по-другому, вот потом-то она начнёт действовать, начнёт по-настоящему жить!
Она выбросила всю свою старую косметику, которой изрисовывала в приступах безумия своё голое тело, чтобы забыть об этом ненормальном, напоминавшем кошмар, периоде жизни. Потом уже, созвонившись, встретилась со своей знакомой сетевичкой и набрала у неё целую сумочку другого, совершенно неизвестного ей макияжа, чтобы привнести в свою жизнь новую струю ощущений и оасстаться со старыми.
Теперь Вероника ждала мастера. Всю неделю мастер был занят на каких-то других объектах, и они договорились на сегодня. Он должен был прийти в двенадцать. И она сидела как на иголках в коридоре, то и дело поглядывая на электронные часы над входом на кухню.