Выбрать главу

Евгения Прокопович

Вершина мира. Книга первая

Никогда не делайте лишних движений, это поможет сохранить вам нервы, зубы и большую часть волос.

Древнее пророчество.

Прокопович Евгения

Вершина мира. Книга первая

Часть 1

ПРЕДИСЛОВИЕ. Семь лет вперед…

Снег, пронизывающий до костей ветер и природа, кажется, взбесилась: большие мокрые хлопья падают, не переставая пятые сутки, укутывая маленькую планету в тяжелое зеленое одеяло. Если верить часам – уже почти вечер. Приходится доверять им, по-другому разобраться в смене дня и ночи невозможно из-за черных туч, окутавших небо.

На этой планете одни горы и из-за установившейся погоды обвал идет за обвалом. Остается только надеяться, что ветер когда-нибудь стихнет. Тяжелые черные тучи отступят, и снег прекратится, иначе придется эвакуировать весь рабочий поселок в подземные укрытия. Если погода вынудит провести эвакуацию, то работы в шахтах приостановятся на неопределенное время. Это грозит судебным иском от корпорации, владеющей шахтами и рабочим поселком. Но это меня не интересует, мы все равно его выиграем. Другое дело, сами люди не хотят уходить, продолжая вкалывать под обледенелой коркой планеты. Людям кажется, что пока подъемники, доставляющие руду на поверхность, не остановились, на планете продолжается жизнь.

Они не понимают своего заблуждения. Но это дела не меняет, и я никуда не двинусь из города до тех пор, пока здесь останется хоть один живой человек, этим людям больше не на кого надеяться кроме меня.

Погода продолжает ухудшаться, синоптики прогнозируют сильнейшую за всю историю планеты снежную бурю. На складах скопилось несколько сотен тонн руды, их невозможно вывезти, ни один уважающий себя космический корабль не может опуститься на планету. Хотя, наши поговаривают, что какой-то ненормальный шлюп все-таки прорвался сквозь плотное кольцо облаков и сел, не расплющившись о поверхность. В случае аварии вызвали бы меня, и я бы знала, а раз меня не зовут, значит, все в порядке. А если так, то этот корабль интересует меня еще меньше, чем иск компании.

Я оглянулась на низкий скособоченный одноэтажный барак, ставший мне на некоторое время родным домом, пытаясь разгадать, сколько еще продлиться наше совместное сосуществование. Интуиция подсказывала, не так долго как бы мне того хотелось. Надежда, как известно, умирает последней, и, кажется, моя уже приказала долго жить. Подавив тяжкий вздох, я отвернулась от моего временного пристанища. Официально я живу в одном из домов поселка, но положенную жилплощадь использую, по большей части, как камеру хранения для своих вещей. Я присела на корточки возле крыльца и достала из кармана помятую пачку, вытрясла оттуда сигарету. Пошарив по карманам накинутой на плечи куртки, под которую уже успела прокрасться леденящая стужа и безжалостно колола тысячами невидимых иголок, выудила зажигалку. Закурила, прислонившись спиной к холодной стене, закрыла глаза. Я, Анна Дмитриевна Романова. Я, дипломированный хирург, диагност, терапевт и черт его знает кто еще, магистр медицинских наук. Я, «доктор катастроф». Правда я не всегда занимала эту беспокойную должность, когда-то я работала врачом на одной из огромных инспекторских космических станций межпланетных взаимоотношений. Таких станций масса, каждая отвечает за свой участок, они стальными громадами висят в космосе, похожие на маленькие планеты. В основном в обязанности подобных станций входит мотаться по заселенной вселенной и инспектировать работу всяческих служб, а так же оказывать посильную помощь. Мне грех было жаловаться, большую часть своего времени я проводила в прекрасно оборудованных операционных и кабинетах. Если не считать двух-трех командировок в году, работу на такой станции можно было считать раем. Но жизнь иногда делает очень резкие повороты, вот моя и сделала один из таких. Началось это около шести или семи лет назад, точнее не скажу, не помню, в конце обычной смены…

Глава 1

За спиной с тихим шелестом закрылись двери операционной, я с удовольствием стянула с лица тонкую маску, бросила ее в мусорный ящик, стоящий у дверей, вздохнула полной грудью и поплелась в свой кабинет переодеваться, чувствуя себя мышью, попавшей под многотонный грузовик. Смена растянулась на две из-за сложной операции. Но с другой стороны, какая разница – дома все равно никто не ждет. А так хоть есть осознание собственной полезности. Ноги противно подрагивали и совершенно не желали тащить на себе все остальное. Воображение рождало видения о мягком диване или на худой конец кресле. Только чтоб не в вертикальном положении, да ноги повыше. У самых дверей оперблока меня поджидала подруга Алиса. Она расхаживала по коридору, проявляя все признаки нетерпения. Я мысленно закатила глаза и помахала рукой долгожданному отдыху.