Нужно ли было Эльдару большего? Он в восторге гикнул, стегнул коня — и только его и видели…
МАЛЕНЬКИЕ БУКВЫ И БОЛЬШИЕ ДЕЛА
Большие дела приближались к тихому аулу.
Если простые чувячники, без преувеличения можно сказать, повалили в дом к Астемиру, то Муса, Гумар и прочая знать аула постарались отойти подальше, настороженные и испуганные тем, что услышали на небывалом сходе в доме объездчика, давно известного возмутителя спокойствия. При этом они стремились посеять сомнения среди тех, кому нравились речи Астемира и Степана Ильича, старались внести раздор.
Муса не видел лучей, он видел тень тучи.
А мулла Саид, прослышав обо всем этом, сделал немаловажное заключение.
— Что делает Баташев? — спрашивал он, словно на уроке в медресе, и отвечал: — Баташев отвергает адыге-хабзе[18]. Правоверные, да хранит вас аллах! Да хранит он вас от посещения дома Астемира: там не хасса, нет, там совет нечестивых.
И мнение муллы, разумеется, имело вес.
— Слышали, что сказал мулла? — спрашивали мусульмане друг у друга. — Он говорит, что в доме Астемира совет нечестивых.
Другие события постепенно заглушили интерес к возвращению Астемира и сборищам в его доме, тем более что новизна первых впечатлений проходила.
Сразу в несколько домов пришла радость: вернулись сыновья — солдаты Кабардинского полка.
До позднего вечера толпились теперь люди у этих домов, прислушивались к мужественным голосам солдат-фронтовиков. Здесь тоже не было недостатка в удивительных сообщениях. Особенно интересным, просто-таки невероятным казался рассказ о том, как Дикая дивизия, шедшая под командованием генерала Корнилова на Петроград, главный город России, для того чтобы выгнать оттуда бунтовщиков, была остановлена этими самыми бунтовщиками-революционерами… Бунтовщики вышли навстречу. С ними, по словам солдат-рассказчиков, были почтенные старики из Кабарды, Осетии и Дагестана. Они обратились к войску со словами приветствия и разъяснили, почему бунтуют, чего они хотят для себя и для своего народа, почему генералы ведут против них войска. Бывалые солдаты подтверждали, что подобные речи называются не хох, а митинг.
На вопросы, кто такие кадеты и что за штука Учредительное собрание, рассказчики отвечали недостаточно ясно, не мог этого объяснить и Астемир, догадываясь, что это не совсем то же самое, что революция.
Все с нетерпением ждали объяснений Степана Ильича. Но все-таки самое главное прояснилось.
— Значит, Астемир и его кунак Степан Ильич говорят правду, — заключили люди. — Советская власть — это значит: прекратилась война, а вся земля отошла к карахалку, и даже безземельные унауты[19] уже не батрачат на дворах князей и богатеев.
— А где же в таком случае они работают? — спрашивали сомневающиеся или просто любители повздорить, спорщики, вроде Давлета, — что же хорошего в том, что негде работать ни унаутам, ни тхукотлам?[20]
На этот вопрос никто из солдат не умел ответить. Тогда опять люди обратились за разъяснениями к Астемиру. Астемир объяснил, что в России среди крестьян нет больше ни пшитлов, ни унаутов, потому что и безземельные батраки получили землю в собственное владение.
Поразительно! Как понять все это?
Опять начали собираться люди и опять разгорались неуемные споры. И многие кабардинцы чувствовали, как глубоко и больно затрагивают их люди, оспаривающие неизменность законов адыге-хабзе, по которым привык жить карахалк испокон веков.
— Пхе! Что говорит Астемир! — слышались голоса.
— Он все мешает в одном корыте, как гяуры корм для свиней.
Но зерно уже было брошено в хорошую почву — и теперь не у одного только Эльдара было выражение серьезной и тревожной думы в глазах. Все чего-то ждали. Люди в ауле просыпались по утрам с новым чувством: настало время чего-то небывалого и важного.
Даже старая нана, наслушавшись споров Астемира с людьми, наполнявшими комнату, говорила Думасаре после того, как все расходились:
— Сказано в Коране, что должны появиться небывалые люди — ивлисы[21]. И будет это перед концом всякого дыхания… Ой, алла, ой, алла, — шептала старушка, стараясь чтобы слов ее не услышал Астемир, — неужели я, старая женщина, так зажилась, что должна видеть своего сына во власти ивлисов, в царстве шайтана? Зачем аллах не забирает меня к себе?..
Думасара не умела ответить ей, а только вздыхала и старательно работала по дому.
— Скоро, нана, они наговорятся и перестанут приходить и спорить, — старалась успокоить она старую нану.