— Шшш, — он приложил палец к ее губам, затем медленно провел им взад-вперед, пристально разглядывая ее губы. — Нет, отпусти свой контроль. — Он обхватил ее щеку теплой ладонью. — Мы медленно будем продвигаться вперед, сосредоточившись на одном ощущении за раз. Одно чувство за раз. Я терпеливый, Лондон, и слишком решительный, как никто другой. Я могу сделать все, что угодно, чтобы ты смогла ощутить самые красивые эмоции. Позволь мне показать их тебе. Дай мне шанс.
Она смотрела в его голубые, словно хрустальные глаза, раньше ей казалось, что они были ледяными. Сейчас же его глаза были ясными, и через них можно было очень глубоко заглянуть ему в душу. Они были полны страсти и огня и были совсем не ледяными. В нем вообще не было ничего холодного или отстраненного. Его глаза напоминали глаза волка… свирепого охотника в этом мире, но при этом преданного защитника домашнего очага. Он защитит ее, она поняла это по его взгляду, но он не сможет защитить ее от себя. И именно в этот момент, от его теплого прикосновения, от его голоса, она не могла заставить себя сказать ему «нет». Агония прессы, ее прошлое и ее будущее, для него существовало тысяча способов, чтобы он перестал ее ненавидеть… она очень хотела, чтобы так все и произошло.
— Я постараюсь, — ответила она. — Это очень трудно, но я хочу испытать. И я хочу испытать эти эмоции… с тобой.
9.
Поскольку Дерек оставил ее уже на рассвете, и они оба измучены от потрясений предыдущего дня и признаний в течение ночи, Лондон решила не выходить из дому. Она понимала, что ей все равно придется выйти, но она не хотела. У нее постоянно прокручивались одни и те же мысли, создавая еще большую неразбериху в голове — как она оказалась в такой ситуации? Она поклялась сама себе, что ее никогда никто не разоблачит, поклялась, что никогда не подпустит к себе мужчину в свою тщательно выстроенную защиту, она поклялась, что только она сама будет контролировать свою жизнь, как только ушла из материнского дома. И вот она нарушила все.
Теперь все знали, что она была проституткой, Дерек целенаправленно пробивал свой путь сквозь ее твердую защиту, а она даже не могла выйти из своего дома из-за прессы, разворачивающейся кампании и страха, что ее маленький грязный секрет, похороненный глубоко, взорвет все ее неизменную жизнь. Итак, как же она оказалась в такой ситуации? Как бы ей не хотелось возложить вину на обстоятельства — ужасная сцена с Мелвиллом, тягостный момент с Дереком, намерения прессы докопаться до сути — она знала, что все это не то.
Она оказалась в такой ситуации, потому что у нее возникли чувства к Дереку Эмброузу. Просто и ясно. И она не могла сопротивляться ему и собиралась совершить еще большую глупость — продолжить с ним сотрудничать. Давая ему возможность еще глубже проникнуть в ее защиту, переплетя крепко свои судьбы. Она была уверена, что все это кончится плохо. Либо он разобьет ей сердце, утомившись новизной встреч с проституткой, либо она окончательно разрушит его карьеру, когда он узнает правду о ее отце. Тем не менее, понимая все, она не могла заставить себя держаться от него подальше. У нее имелись деньги, она могла спокойно уехать из города, отправиться в отпуск и не возвращаться, пока все не закончится.
Но она не могла себе это представить и позволить, оставить Дерека одного разбираться с этим бардаком, важной частью, которого стала она. Ей хотелось, чтобы он не пострадал и вышел сухим из воды, и в первую очередь, чтобы не пострадала его карьера, его кампания и отношении к ней. Она пыталась вести уже заранее проигранный бой сама с собой, поскольку не смогла оставить его.
Телефон завибрировал у нее в руке, она нажала «игнорировать», уставившись на свой двор за домом. Это был уже пятый звонок от Джоанны, помимо тех семи смс-ок.
Телефон пропищал, сообщив еще об одной.
«Пожалуйста, позвони мне. Я жду».
Лондон не могла не удивляться, что Джо отправляла ей какие-то смски поддержки. Все эти годы она представляла, что может произойти, если ее жизнь станет достоянием общественности, но она даже не могла вообразить и половину той боли, которую испытывала. Хуже боли было только то, что она не отвечала на звонки Джоанны, а также выражение лица Джо, когда признается, что соврала ей очередной раз.