Бартек поколебался немного, после чего, видимо, вынул из кармана бумажку и прочитал по ней, потому что фамилии, адрес и телефон прозвучали очень четко. Тиран спросил его о прадедушке, что они с Казей о нем знают, где искали клады, не появлялись ли в Рубенке, знакомы ли с Райчиком и так далее. Я слушала нетерпеливо, меня обеспокоил незаслуженный, по моему мнению, ущерб, угрожавший молодому человеку.
— И как он это собирается сделать? — с возмущением спросила я Геню. — Я про Тирана говорю, как он будет проверять по фирмам и заказчикам? Козе ведь понятно, менты интересуются парнем, кто же он тогда, как не подозреваемый?
— Какой парень? — поморщился Геня — Какие менты? За кого вы нас держите? Придет человек в штатском в приватном порядке с вопросом, кто им сделал такое замечательное оборудование, он бы тоже такое хотел. Не подозреваемый, а наоборот, ценный кадр!
Снова зазвучала запись. Тиран по-прежнему напирал на Бартека.
— Зачем пани Пясковская была у соседей пани Бернацкой на Фильтровой улице?
— Что? — искренне удивился Бартек. Тиран повторил вопрос деревянным голосом.
— Понятия не имею! Вообще ничего об этом не знаю. Когда она была там?
— Сегодня утром.
— Так откуда мне знать, утром я в глаза её не видел! Она мне ничего не успела рассказать по телефону, велела только идти к вам прямо сейчас. Может, в гости приходила?..
— Она выбрала время, когда в доме никого не было...
Раздались какие-то непонятные звуки, и запись прервалась. Почти половина гуся исчезла с блюда. Я уставилась на Геню испытующим взглядом, исполненным, как я надеялась, большой внутренней силы. Бесполезно. Геня размяк, как масло в жаркий день, и никакому влиянию не поддавался.
— Эта Казя всегда выбирает подходящее время, — сказал он. — В этот самый момент позвонили снизу, пришла пани Пясковская и рвется к Тирану. Пропустили её, понятное дело, и сейчас будет продолжение.
Вступительные слова Тирана, видимо, не были записаны, потому что сразу заговорила Казя.
— Вот, — произнесла она, явно расстроенная. — Это то, что я скрывала..
— Что это и где вы это нашли? — спросил Тиран, как положено.
— Среди бумаг, которые тот тип выбросил. За шкафом. То есть вообще-то это копия, а не оригинал, я сделала ксерокс. Оригинал написан рукой моего прадедушки, и я хочу иметь его в своей собственности.
— И что это было? — нетерпеливо спросила я, потому что в комиссариате наступило долгое молчание. Тиран, видимо, разглядывал документ.
— И поэтому вы пошли к соседям пани Бернацкой?
— Да. Сами видите, прадедушка написал «фамильные ценности». Может, у меня заскок, но я хочу иметь все, что принадлежало семье. Сразу скажу, я не нашла там ни одной драгоценности, полагаю, бабушка их давно вынула, в той квартире жила моя бабушка, вам, наверное, об этом известно?.. Я нашла письма, очень личные, очень интимные, мне стало понятно теткино отношение ко мне, но я хотела бы избежать публичных признаний...
— Тиран тоже человек, — сообщил Геня. — Позволил ей рассказывать без протокола и не станет эти показания привлекать к делу. У тетки её, упокой Господи её душу, точно с головой не в порядке было, чокнутая. По-моему, свихнулась на сексуальной почве.
Следующий вопрос Тирана относился к Бартеку.
— А как вы выбрались из долгов?
— Занимал у одних, чтобы отдать другим. Такая вот карусель. Возвращал по частям, а сегодня, получив деньги, почти все раздам. Больше уж я такого дурака не сваляю. Если бы вы мне оставили немного времени...
— Перестаньте, — четко произнес Тиран, вдруг явно разозлившись. — Вы и в самом деле воображаете, что мы не различаем степени виновности? То, что вы нам рассказали, подтверждается вещественными доказательствами, найденными на месте преступления, и показаниями убийцы. Мы тоже иногда головой думаем и понимаем разницу между таким, как вы, и таким, как подозреваемый Срочек. И нечего тут голову мне морочить...
На этом запись кончилась, а Геня расхохотался.
— Во втором часу ночи все пали друг другу в объятия, Казя поплакала, и можно было расходиться по домам. Где шампанское? Когда передо мной гусь, я обо всем забываю, но гуся, похоже, уже нет...
Януш молча вынул из холодильника шампанское. Выражение лица у него при этом было какое-то странное.
— Ничего, куплю другую, — пробормотал он себе под нос. — Успеет охладиться...
Я немножко знала его, потому молчала как рыба, пока Геня не ушел. Посуду они вымыли вдвоем без моего участия.
— Ну? — набросилась я на Януша, как только за Геней закрылась дверь.
— Милая моя, не притворяйся, пожалуйста, что ты ничего не понимаешь, — сердито сказал он. — Тиран закрыл дело, потому что у него все есть: обвиняемый, доказательства и свидетель, а также новое дело. Работы теперь хоть отбавляй, и он не только может, но и должен опустить те подробности, которые имеют мало отношения к расследованию. Я же, напоминаю тебе, пенсионер на заслуженном отдыхе.
— И что?
— И ничего. Пойди к себе и посмотри на телефон.
Мне проще было выполнить его просьбу, чем добиваться объяснений. Автоответчик мигал. Я нажала на голубую кнопку.