Публикуемые письма относятся к 1899 году, когда Ни Федорович, по настоянию своих друзей, делал ряд попыток продвинуть в умы современников свои идеи в периодической прессе и совместно с Петерсоном и Кожевниковым приготовлял к печати одновременно несколько статей, а также работал над систематизацией материалов, впоследствии вошедших в 1-й том «Философии Общего Дела». Эта работа проводилась им совместно с Н. П. Петерсоном, у которого Н. Ф. Федоров проводил обыкновенно, летние вакационные месяцы и с которым работал все свободное время, причем Петерсон выполнял весьма часто работу секретаря Николая Федоровича. В этом 1899 году Н. П. Петерсон был г.ере-"_ ; веден по своей службе в качестве члена Окружного Суда в г. Асхабад, куда в конце лета приехал к нему Николай Федорович.1 Печатаемые письма представляют интерес ке только, как впечан ления весьма вдумчивого наблюдателя, попавшего в новук для него страну. Они своим содержанием входят, как составная часть:] ] в исторические концепции Н. Ф. Федорова и с этой именно точки зрения должны оцениваться. Построения Николая Федоровича' в этой области еще не имеют своего исследователя и еще не
О ТУРКЕСТАНЕ
привлекли к себе достаточно серьезного внимания. В то же время проблема-Востока и Запада и отношения к ним России, концепция задач и целей России, выполняемых ею в процессе ее истории, поставлены Николаем Федоровичем Федоровым с необычайной отчетливостью и если в свое время они не привлекли достаточного внимания, то сейчас можно думать, что это время кастах.о и бся-кий, кто пробует теперь писать по этому вопросу, должен посчитаться с точками зрения, выдвинутыми автором «Философии Общего Дела». «8»
Глубокоуважаемый и дорогой Владимир Александрович.
Посылая Вам «Введение», я полагал, что Вы присоедините его к оставленной у Вас статье «О всемирной Выставке». Напечатанное отдельно, Введение представлялось бы непепой выходкою. Статья же «О Всемирной Выставке», к коей можно бы присоединить заметку «О местных ш к о-л а х-в ы с т а в к а х», была бы не только уместна, но даже и необходима после вставки в статью о храмах обыденных нескольких слов о школа х-х рамах, если, конечно, смысл этих последних показан. Школы-храмы, созидаемые сынами человеческими, означают примирение знания с верою или верностью и любовью к Богу отцов, т. е., если вера есть осуществление чаемого, то знание будет средством, не-опровержения сомнений как теперь, а средством осуществления самым дело м-ч а е м о г о. Предмет же чаемого указан в Символе Веры.
■ Школы-выставки, как созидаемые сынами, забывшими отцов, должны указать и показать, что нет иного блага, кроме производимого фабрикою. Эти то блага будут показаны в школах, выставках для образования отожествляемого с расширением потребностей, признаваемых в школах-храмах соблазнами. И на местной выставке при школе можно поставить, с соответствующею обстановкою, манекен девицы на самом видном месте, одетой в те материи (гниль), которые вырабатывались фабрикантами для собпазна крестьянских баб, словом, разодетой в пух и прах. Фабриканты, конечно, весьма охотно снабдят образцами на платья куклам для школ выставок. Когда проект повсеместного устройства таких школ, которым нужно представить на Парижскую Выставку будет осуществлен, тогда уже нельзя будет сказать (Вестн. Еврс-пы№2стр.735-я):«Крестьянские потребности крайне ограничены, обстановка жалка. Духовный мир узок и беден», как говорит это бесстыдный Головачев, хорошо зная, что этот духовный мир и совсем исчезнет (как его уже нет и у Головачева, если не считать
ПИСЬМА II. Ф. ФЕДОРОВА
уничтожение всего вне фабричного за широту воззрений). Духовный мир, конечно, исчезнет, когда эти дети, согласно с Головачевым, будут думать, что умеренность есть добродетель баранов, а забудут, что неумеренность есть добродетель свиней. Школы Выставки именно назначены для сманивания населения в города, на фабрики. В видах пояснения выставки нужно осмеять привязанность к праху отцов. Сказать что-нибудь вроде «глупой луны на глупом небосклоне», тем. которые еще видят в небе Бога и души отцов.