Нравственное падение «Хьюза» началось с фильма «Козерог-1». Темно-зеленые машины с затемненными стеклами, за которыми не видно экипажей, предстали в роли свободных охотников, гоняющихся за тремя беглыми астронавтами ради собственного хищного удовольствия. Оступившись раз, «Хьюз» заскользил по наклонной плоскости и превратился в закоренелого пособника кинозлодеев. Практически ни один фильм, где на просторах пятого океана добро борется со злом, не обходится без вмешательства рокового геликоптера. В этом смысле очень показательна эпическая схватка воздушных Пересвета и Челубея в кульминационной сцене боевика «Голубой гром». Честный, но умный пилот полицейского авиаотряда, барражирующий в небе над Лос-Анжелесом, подвергается нападению ослепленного яростью недруга. Излишне говорить о том, что недобрый человек управляет «Хьюзом-369»- за что и платится…
Предоставив заблудшего «Хьюза» совести его имиджмейкеров, обратимся к кинематографу европейскому. Тут все деликатнее, тоньше, нежели в прямолинейном, ковбойском ухарстве Голливуда.
В течение долгого времени главным движком французской киноавиации являлся SA-341 «Газель». Тезку распространенного отечественного грузовика использовали для своего передвижения крупные деятели спецслужб и респектабельные господа из правительственных кругов. В ленте «Профессионал» с участием Жана-Поля Бельмондо подружка некоего африканского диктатора постоянно использует SA-341 для удовлетворения своих насущных потребностей, что подтверждает востребованность этой машины государственными служащими. Развитие вертолетостроения и увеличение разнообразия моделей лишило пожилую «Газель» статуса неизменного символа французского чиновничьего благоденствия и передало эту почетнуто миссию более современным «Экюрею» и «Дофину».
Упомянув всуе боевую подругу африканского сатрапа, мы невольно коснулись такой деликатной темы, как взаимоотношения вертолетов и женщин в кино. Тут не наблюдается ничего оригинального. Женщины относятся к вертолету совершенно так же, как и к любому существу мужского пола: на одних они ездят, а другими управляют. За управление хватаются, как правило, отчаянные американки, с трудом втискивая свои голливудские объемы в тесноту пилотских кабин. Шикарные европейские дамочки, будучи себе на уме, элегантно усаживаются в многоцелевые машины, стремясь убить тем самым максимальное количество зайцев сразу. Как правило, это удается, поскольку вертолет, используемый в качестве парадного выезда, бьет соперницу наповал вместе со всеми ее «Роллс- Ройсами», яхтами, виллой на Майорке и пятилетней разницей в возрасте.
Еще одной немаловажной темой разговора о вертолетах в кино является тема «старых боевых товарищей». Людям старшего поколения памятны советские киноленты 50–60 гг., когда появились еще совсем зеленые — свежей защитной окраски — первенцы нашего вертолетостроения Ми-1 и Ми-4. Непередаваемый аромат эпохи освоения целины, великих сибирских строек, первых полетов в космос и первых антарктических зимовок во многом создан присутствием в кинохрониках и художественных фильмах этих безотказных помощников геологов, строителей, полярников. Вслед за этими — первыми — и в жизнь и на экран пришли другие машины, многие из которых сейчас также стали если не историей, то, во всяком случае, ветеранами отечественной авиации и кино.
На протяжении нескольких десятилетий легендой европейского, да и не только европейского комедийного кинематографа являлись первые модификации «Алуэтта». Прозрачный колобок на лыжах, снабженный решетчатой фермой в качестве хвостовой балки и двигателем, притулившимся где-то на затылке, вызывал неизменное умиление и прочно завоевал «Алуэтту» репутацию простака в мире киноавиации. Всемирную известность машине принесло не только то, что она, кроме Франции, выпускалась по лицензии еще в нескольких странах, но и то, что на экранах она была постоянным партнером блистательных Луи де Фюнеса и непобедимого Фантомаса — Жана Маре. Таким образом, ассоциативное мышление киношников оказало громадную рекламную услугу фирме «Сюд Авиасьон», которая еще в 1951 г. создала первых представителей семейства «Алуэтт».
Теперь спросим себя: чем берут американцы и европейцы? Деньгами. Наши, может, тоже бы хотели ими взять, однако, не всегда дают. А в фильмах жанра «экшн», равно как и в рекламном бизнесе, недостаток средств финансовых сразу тянет за собой недостаток средств выразительных. Поэтому российский ответ «Голубому грому» — «Черная акула» — получился столь невыразительным и малозапоминающимся. Этот фильм, являющийся, по существу, двухчасовым неимоверно растянутым рекламным роликом-переростком, огорчает невразумительностью сюжета и однообразием художественных приемов. Назойливо внушаемая мысль «Ка-50 — чемпион!» становится очевидной с самого начала просмотра, и дальнейшее пребывание у экрана вызывает лишь сожаление о нецелесообразно потраченном времени.
Однако, как справедливо отмечают ведущие популярной телепередачи, «все только начинается!». Наверняка вскоре и у нас появятся мастерски снятые фильмы, посвященные отечественной винтокрылой технике. Тем более, что она этого вполне заслуживает.
А. Гусев
От редакции
Мы обращаемся ко всем киноманам, видеоманьякам, любителям и знатокам «важнейшего из искусств» — приглашаем вас к сотрудничеству, давайте дальше развивать эту тему в журнале. Возможности редакции все же ограничены, огромное количество фильмов, выпущенных на видеокассетах, по тем или иным причинам не попадает к нам. Если вы, по вашему мнению, располагаете интересной информацией, — пишите нам.
ВЕРТУШКА
ВОПРОС.ДОБАВКИ, ИЛИ ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОГО ПРОЕКТИРОВАНИЯ
А. Гусев Рисунки Pete
Через секунду после того, как колеса шасси взвизгнули, коснувшись бетона, широкофюзеляжный «Антонов» уже катил по полосе, гася скорость. Когда севший «борт» зарулил на площадку и загудели, раздвигаясь, огромные створки грузового люка, встречающие двинулись принимать груз, которого на летно-испытательной станции ожидали давно и с нетерпением.
«Принимайте своего Змея-Горыныча!» — весело крикнул молодой штурманец, появляясь в проеме люка и жестом приглашая внутрь самолета.
«А где изделие-то? — благодушно поинтересовался один из встречающих, обозревая гигантское чрево грузового отсека. — Выронили, что ли, по дороге?»
В отсеке было пусто, если не считать довольно объемистого деревянного ящика, который выглядел мелко и сиротливо среди необъятных пространств летающего гиганта.
«Где изделие-то? — отозвался штурманец, фамильярно пихая ногой непонятный ящик. — Трудно сказать с определенностью. Нам этот сундук загрузили, а наше дело извозчицкое — что прикажут, то и везем. Хоть пингвина в Антарктиду — благо, что керосина долили по горловину!»
Не столь философски был настроен командир прибывшего корабля, незаметно вошедший в ангар, где компетентные товарищи недоуменно распаковывали полученный груз.
«Модельку, значит, везли? — недобро прищурился он, глянув на предмет, освобожденный от упаковки, и поворачиваясь к одному из присутствующих. — А ты знаешь, какая у меня грузоподъемность?! Да я с Красной площади мавзолей вместе с жильцом могу сюда одним рейсом перекинуть!»
«Это не моделька… — задумчиво проговорил один из встречающих, внимательно изучая полученный предмет. — В том-то и дело, что это — не моделька, а самый что ни на есть настоящий боевой вертолет. Только он почему-то в десять раз меньше обычного».