Рой дурацких мыслей, о виноватости всех, закружил голову. Ощущение безвозвратной потери самого главного, самого важного в жизни, сдавило грудь и не давало дышать. Я попятилась от двери и чуть не упала, пропустив ступеньку лесничного пролета.
В этот момент в подъезд вошел Андрей.
Он кинулся ко мне, чтобы не дать упасть, а я, чуть не повалив нас обоих, еле успела схватиться за перила. Это было страшно, глупо и очень смешно.
Мы хохотали взахлеб, вцепившись друг в дружку. Но недолго. Мой хохот перерос в истерику. Я стала колотить кулаками Андрею в грудь:
— Как ты мог! Как ты мог нас так просто бросить! Ты даже не боролся за нас!
Он поймал мои руки.
— Бросить? — возмутился он. — Ты выбрала мужа, у вас будет ребенок.
— Да он наврал тебе! Это твой ребенок! Он тогда даже не знал ничего про ребенка. Я и не была с ним ни разу! Ему это совсем не нужно! Я ему не для этого нужна!
— Погоди, погоди, — затряс Андрей головой, — что ты такое говоришь? Как мой?
Лицо его исказилось гримасой муки и отчаянного непонимания.
В этот момент в подъезд вошла «та самая» деваха. Пьяная, растрепанная, с бутылкой портвейна в руке. Она очень обрадовалась увидев нас:
— Ты прошуршал мимо меня. Я ждала, ждала.
— Янка! -поморщился Андрей, — не сейчас. Без обид, лады?
— Поняла, — кивнула Янка, — я позже.
Я, было, хотела открыть рот, но Андрей опередил меня:
— Янка моя родная сестра. Давай зайдем в квартиру? — и отпустил мои руки.
— Андрей, все что я сейчас скажу — полная бредятина. Но я хочу и должна тебе все это сказать. От этого зависит моя будущая жизнь. И не только моя.
Мы сидели у Андрея на кухне, на очень приличном расстоянии друг от друга.
— Ты меня совсем не знаешь, Андрюш.
— Это не важно.
— Пожалуйста, не перебивай. Я очень серьезная и ответственная. Я так всегда про себя думала. А за последние полтора года в моей жизни такого наслучалось, что я начинаю сомневаться в своей адекватности.
Он хмыкнул.
— Я завела роман с женатым человеком, бросила его, переспала с первым встречным, влюбилась до умопомрачения, забеременела не от мужа, будучи замужем за человеком, которого совсем не знаю, и не понимая, почему я за него вышла, и что нас связывает. А еще оказалось, что у меня экстрасенсорные способности, какие-то неконтролируемые и не нужные мне совсем! А мой муж, как выяснилось, женился на мне из-за них. У него способности тоже, но послабже моих, и он своими управляет. Это он с твоей головой поработал.
Андрей подсел ко мне и, не глядя на меня, сказал:
— Это бред какой- то.
Я повернула его голову к себе и, глядя в глаза, отрицательно кивнула:
— Нет.
Кухонное окно неожиданно распахнулось. В него, пыхтя и матерясь, лезла пьяная в лоскуты Янка:
— Надо выпить за любовь! Я же зашла позже.
— Девочки, — вздохнул Андрей с укоризной, обращаясь к нам обоим, — ну что вы со мной творите!
***
Ночью разыгралась гроза, да такая жуткая, что при каждом очередном раскате грома, сердце мое готово было выпрыгнуть из груди. От страха я вцепилась Андрею в плечо. Полусонный, он, потихоньку разжал мои пальцы, обнял меня и, прибаюкивая, стал напевать какую-то колыбельную.
Песня незнакомо знакомая, на непонятном языке, породила в голове вереницу неясных образов. Картинки складывались и рассыпались, складывались и рассыпались. В них было что-то очень знакомое, но они так быстро менялись, что не было возможности их осознать.
Гроза грохотала уже далеко. Андрюша во всю сопел, а я лежала с открытыми глазами, пялясь в темноту. В голове, по кругу, крутилась лишь одна мысль: «Небо за меня», «небо за меня», «небо за меня»…
Эпизод 42
До появления малыша оставалась пара недель.
Андрей мыл стены, двери, окна, стирал шторы, покрывала, выбивал ковры. А я ходила за ним хвостом, боясь хоть на минуту потерять его из виду. Было очень непривычно наблюдать за мужчиной, так умело делающим женскую работу.
— Андрюш, ты не устал?
— Думаешь меня не хватит на ночь? Не бойся, любимая, не усну.
И действительно: носясь, как бешенный, весь день, он и ночью был неутомим. Такого количества ласк и поцелуев я не получала за всю свою сознательную жизнь. На моем теле не было ни одного необласканного и не расцелованного Андреем сантиметра.
Все, казалось бы, теперь замечательно. Только я никак не могла совладать с тревожным предчувствием. Мне вообще не снились никакие сны. И это было очень странно. О Верухе и Русике не было никаких вестей. И это тоже было странно. Ни Мананки, ни, даже, Тамары Леонидовны!