— Это ужасно… — прошептала Рита.
— Ужасно, что через две недели и два дня… уже один. Через две недели и один день, будет год как новый вождь взял Вечную Секиру.
— То есть вас придет убивать ваш же народ?
— Да, — Ирия взяла новую булку, начав рассеяно намазывать ее маслом со всех сторон. — Но жители Салаба Вэ рассчитывали, что это произойдет до того, как появятся новые жители.
— Почему? Если бы я была не одна, мы могли бы помочь вам.
— Ты не понимаешь, — к булке, смоченной в чае, присоединилась обмазанная маслом. — Это бросит тень на нарянцев, а этого они… мы, — Ирия быстро поправилась, хотя как–то неохотно. — Мы не можем позволить как–то очернить свой народ.
Рита молчала, пребывая в абсолютном шоке. Эти люди, которым и так досталось, потому что в детстве их отрывали от своих семей и друзей, отправляя жить в какую–то дальнюю деревеньку, готовы умирать, лишь бы о их народе не говорили плохо. Пожалуй, это было выше ее понимания.
Она посмотрела на сидящюю напротив нее девушку, которая была примерно ее ровестницей. Ирия отщипывая маленькие кусочки от булки, макала их в чай и быстро отпаравляла в рот. Она была странной, может, даже, нелепой, но очень милой. И должна была умереть вместе с Сэптом и остальными ее новыми знакомыми, которые тоже были чудесными людьми?
При мысли об этом у нее защемило сердце и на глаза пытались навернуться слезы.
«Вы можете завершить эпическое территориальное задание:
Разгадайте тайну Салаба Вэ.
Награда: 5000 опыта
Улучшение отношений жителей Салаба Вэ +20
Вы можете продолжить выполнение задания
Награда:
Вариативно
В случае провала задания возможны негативные последствия, вариативно»
Рита раздраженная появлением таблички быстро выбрала «продолжить». Сейчас ее гораздо больше волновало как помочь деревне, а больше всего Сэпту и чуду, что напротив нее мило выливало остатки чая в блюдце с маслом.
22. Весь этот мир… Жизнь.
Когда Ирия начала задумчиво выводить странные знаки пальцем на столе, что–то бормоча себе под нос, Рита тихо вышла обратно к месту временного ночлега, продолжая мучать себя размышлениями и почти явным осознанием, что не может поймать какую–то крайне важную мысль, ускользающую, что заставляло нервничать. Но, несмотря на это, уснула практически сразу, схватив в обнимку похрапывающего Крыса.
Риту разбудил настойчиво мигающий восклицательный знак, пробивающийся даже сквозь закрытые веки. Вот он — главный минус интерфейса, закаченного прямо в мозг! Она с трудом приоткрыла один глаз. Совершенно не хотелось вставать. Ощущение было, будто легла минут пять назад, хотя яркий свет из окна говорил о том, что пара часов прошла, как минимум.
Непрекращающееся мигание Рита все–таки решила не игнорировать, раз восклицательный знак, да еще такой настойчивый — явно что–то важное сообщить хотят.
«Внимание! В связи с наступлением 10го дня с момента прибытия Новых Жителей сила подвижных объектов восстановлена до 50% от исходной. Данный процент касается количества жизни, урона (как натурального, так и магического), скорости».
— Не поняла, — Рита протерла глаза и еще раз прочитала надпись. Ничего от повторного прочтения не поменялось. Она резко вскочила со своего ложа, при этом роняя еще спящего Крыса на пол, и закричала: — Сээээпт!
— Больноооо жееее! — завопил ей в тон Крыс, сильно приложившийся об пол.
— Что случилось?! — из дуэта они стали трио кричащих, так как Сэпт присоединился почти моментально.
— Да у меня просто вопрос есть…
— А я думал уж, что что–то случилось, — выдохнул скорняк и улыбнулся девушке. — Он настолько срочный, что важнее, чем умыться?
— Нет, наверное, — та смутилась. Действительно стоит сначала привести себя в норму, а потом уж вопросы задавать, даже, если они крайне важные. Но не настолько уж и срочные. Вряд ли что изменится за пару минут.
Ледяная вода из колодца не только сняла остатки сна, но и привела мысли в порядок. Рита даже улыбнулась сама себе, поняв, что не состыковывалось как в рассказе Сэпта, так и в рассказе его сестры, с реалиями этого мира.
— Почему вы боитесь умирать? — Рита ворвалась в маленькую кухоньку. — Все же должны воскресать!
Готовящий чай Сэпт как–то резко изменился в лице, и осторожно поставил дымящийся заварник на стол, тяжело потер лоб и грустно посмотрел на девушку.
— Наш народ восстал против богов Жизни, у которых сам просил помощи, — он вздохнул и присел на стул. — И они, боги Жизни, наложили на наш народ самое страшное свое проклятие, которое, к сожалению, бог Смерти снять не смог. Так что наш народ хоть и очень силен, но при этом очень слаб именно тем, что не может возрождаться. Хотя, как до меня доходили слухи, все старые жители мира теперь смертны.