- Что ты намерена сделать?
Пришел мой через криво усмехнуться.
- Теперь уже и не знаю. Хотела сделать пакость, но видать не срослось.
- Зачем?
- Себе на радость, - ехидно выдала ему заранее заготовленный ответ.
- Зачем? – продолжал настаивать Артем.
Жаль, не прокатило. И больше не позволив себе ни секунды размышлений, откинула с лица волосы. Глаза приятеля сделались круглыми как блюдца, отражая весь ужас от содеянного руками брата и собственной вины, что не смог, не предотвратил. Взгляд медленно вернулся к моим глазам, и мне удалось разглядеть в нем ворох вопросов.
- За что? – еле различимый шепот, в котором затаилась непритворное сожаление.
Постаралась сложить губы в умиротворяющей улыбке, мол, все в прошлом, но она словно нарочно сползла в сторону, тем самым обнажив скрытый цинизм.
- Неудачное стечение обстоятельств, - ровно уронила я, снова прячась за шторкой из прядей.
- Расскажи.
Тихая просьба воззвала к самому нутру и слова сами собой сорвались с губ, складываясь в повествование о самом болезненном воспоминании. Артем хладнокровно внимал, но его состояние выдавали гуляющие под кожей желваки. Меня же разбирали противоречивые эмоции. Ничего не зажило, затянулся лишь наружный порез, а внутри по-прежнему царили хаос и разруха. Горин таки сумел пометить меня как свою собственность, оставив грубый рубец на лице и незаживающую рану в груди.
Свое повествование начала нехотя и, ненадолго забылась, вновь переживая события того жуткого дня. Когда рассказ подошел к концу, у меня не сразу вышло выбраться из трясины воспоминаний и вернуться в реальность, и та меня не обрадовала: над нашим столиком повисла гнетущая тишина. Настал мой черед прятать взгляд и судорожно сглатывать тугой ком. Все правильно, справедливо - откровенность за откровенность, но почему опять так больно…
- Он знает? – неожиданно тихо прозвучал вопрос, но я все равно вздрогнула. Взглянув из-под ресниц на напряженную фигуру парня, неопределенно пожала плечами.
- Видел. Во что это превратилось впоследствии, вряд ли. Может, как и я по первости, полагает, что обошлась несерьезной царапиной.
- Будешь и дальше молчать и прятать?
Я резко вскинула на него глаза и зло прищурилась.
- А что я ему скажу? Ткну носом, дескать, посмотри что ты сделал? Или потребую моральную и физическую компенсацию?
- Он не терпит насилия над женщинами, - увещевающе проговорил он, явно взывая к моему спокойствию, однако его и в помине нет, меня изнутри сжигала злость.
- С трудом вериться.
- Зверь бил его мать.
- А-а, вот откуда ноги растут, - ирония буквально прет из меня и я не пытаюсь ее остановить, - а так сразу и не скажешь.
- Не забывай, он все же мой брат и я о нем знаю несколько больше. На деле нам обоим пришлось не сладко.
- Надо думать, только его это не оправдывает.
- Ты любишь его.
Меня словно ударили под дых: дыхание сперло, а сердце больно рванулось в груди. Несколько мучительных секунд и мне, наконец, удается взять себя в руки и отчеканить:
- Я его ненавижу.
Повисла небольшая пауза, в течение которой он долго и недоверчиво всматривался в меня, а я старательно занавешивалась длинной челкой. Предупреждая последующие слишком личные вопросы, задаю свой, с целью отвлечь:
- Что за машина преследует меня?
Несмотря на внутренний пожар, голос звучал прохладно, почти равнодушно – первый признак, что меня начало попускать.
- Для подстраховки. У него есть подозрения, но нет доказательств, а проецировать ситуацию на тебя не жаждет.
- Он не оставит меня в покое?
Тяжкий вздох Артема говорил сам за себя, но я все еще на что-то надеялась.
- Я не знаю, Алиса. Хотелось бы ответить утвердительно, но судя по слежке за тобой, все не так просто.