Я бы сказала, что Леша чувствовал за собой вину, но, наверное, совру сама себе. Мне хотелось так думать, и я позволяла себе это, каждый раз когда он аккуратно смазывал мазью мою кисть и бережно оборачивал ее эластичным бинтом. Невзирая на открывшуюся правду, его отношение ко мне не изменилось, даже наоборот, он чуть более внимательно стал относиться ко мне. Я млела всякий раз, когда он с поводом и без касался меня. Будь то легкое касание руки, небрежно убранная за ухо прядь или расправленная несуществующая складка в одежде, все это стало для меня важным, значимым, необходимым как воздух. Все те минувшие три дня с момента незабываемой встречи в кафе, я опасалась самого худшего. Меня не покидала мысль убедить его не трогать Катю, но меня даже слушать не стали, мгновенно пресекали любые разговоры об этом, пока в один из вечеров он вдруг не исчез. Почти вся последующая ночь прошла в бессмысленных потугах дозвониться до подруги и слезах. Утром я естественно проснулась в полном одиночестве, разбитой и опухшей, и даже тонна косметика не спасла от насмешек кумушек с работы, с довольным видом взирающих на мой заплаканный вид. Для них очевидный вывод плавал на поверхности, а меня же мучали самые страшные предположения. Вот в таком виде, под прицелом ухмыляющихся взглядов, я и спустилась в холл, где застала недовольного моей задержкой Леши. Как позже выяснилось, он срочно отбыл в другой город по каким-то безотлагательным делам, о чем свидетельствовали утренние смс, которые я пропустила в виду своего нервного состояния. Быстрый оценивающий взгляд по мне и я вся съежилась, ожидая чего угодно, но не нежных объятий и тихого обещания не трогать бывшую подругу. Все остальное вдруг потеряло для меня значение: сверлящие спину ненавистные взоры, все еще ноющая рука и, естественно, обида на него. За спиной расправились остатки когда-то беспощадно вырванных крыльев и я вновь простила ему все. А потом настала новая бессонная ночь, полная щемящей нежности и иступленной страсти.
- Киса, телефон.
Я подняла голову от ноутбука и непонимающе воззрилась на потрепавшего меня по колену
Лешу, почему-то изменившего своей давней привычке работать в кабинете и расположившегося рядом со мной на диване в гостиной.
- Что?
Он наклонился ко мне, осторожно выдернул из моих ушей наушники и махнул головой в сторону коридора, терпеливо повторив:
- Телефон звонит.
Только после его слов до меня дошло, что из спальни доносится еле различимая знакомая мелодия. Заметив на моем лице осознание, он отвернулся и вновь уставился в экран рабочего ноута, подтянув к себе стопку бумаг, а мне же пришлось закрыть крышку своего и, вытянув ноги из-за его спины, поспешить на звук. Моему удивлению не было предела, когда я обнаружила входящий звонок от Сатира, но ее тут же перекрыла тоска по Артему. Хоть мы с ним и водили дружбу ограничиваясь пределами универа, за исключением нескольких вылазок с его компанией, тем не менее я успела к нему изрядно привязаться.
- Здаров, Попаданка.
Услышав новую интерпретацию приключений Алисы в стране Чудес, не смогла сдержать улыбки.
- И тебе не хворать, Сохатый, - не осталась я в долгу, присаживаясь на постель.
- Эээ, мой декор не тронь, он произрастает по другой причине, а не той пресловутой, что ты уже надумала.
- И в мыслях не было, - с усмешкой ответила я. – Ты мне только для этого и позвонил? Чтобы сообщить, как я заблуждаюсь?
- Вообще-то ваша староста просила передать тебе расписание.
- Ты уже и до нее дорвался? - устало выдохнула я, мысленно ставя очередную галочку успешно пополняющегося списка «жертв» Сатира.
- Что значит дорвался? – обиделся парень. – Она моя девушка.
Я на мгновение лишилась дара речи. Таких смелых заявлений еще не приходилось от него слышать, обычно он ограничивался насмешливым «моя дама» или «моя леди», но никогда и никого не называл своей девушкой в подобном тоне. Пока я переваривала полученную информацию, Саня поспешил воспользоваться моим замешательством, чтобы съехать с щекотливой темы: