— Тоже помнишь?
— Нет. Спасибо. Пока. Рада была…
Вася обрывает себя на полуслове, дергая сумку, но я не расцепляю пальцев.
— Донесу. Заодно поздороваюсь. Я же для этого приехал.
Нагло двигаю за прямой спиной, то и дело соскакивая взглядом не туда, куда должен смотреть.
Однозначно палящее солнце действует на меня губительно. Отвык, вот и… припекло…
Баба Шура, выскочившая на крыльцо, перетягивает моё внимание, давая передышку.
Объятия, поцелуи в макушку, для чего приходится практически сложиться в два раза, причитания на тему, как «вырос и возмужал мальчик», снова объятия…
Когда процедура повторяется по третьему кругу, сзади раздаются шуршащие шаги и в поле зрения возникает Маринка.
— Здравствуйте, Тамара Ивановна! А Андрей так соскучился за вами, что забыл меня позвать. Я Марина, невеста.
Баб Шура открывает и закрывает рот, а Маринка вдруг тянет руки, чтобы её обнять.
Эээ…
— Марин, — успеваю дёрнуть её на себя. — Это не моя бабушка.
— Не его бабушка, — подтверждает баба Шура. — И не «за вами», а…
До старушки, видимо, только доходит всё сказанное, потому что она комкает передник, и поднимает его, зажатым в кулаке, прикрывая рот.
— Невеста? Ох, ты ж… Мальчик-то как вырос… Как вырос… Жених уже, слышишь, Вась?
Слышит ли Вася, узнать не удаётся, она не выходит.
Поплакав от радостной новости, баба Шура еще раз обнимает меня, поздравляем Маринку, и отправляет нас домой. Мол, бабушка заждалась.
Да я и сам понимаю это, пообещав заскочить завтра на пироги, и всё-все рассказать.
Уже в машине, где сел сзади к подруге, рассматриваю её и задаю вопрос, что вертится на языке:
— Какая Тамара Ивановна? Ты же слышала, что мы едем к другой бабушке. Что за нах, Марин?
Не могу объяснить, но мне… Черт, мне стыдно за поведение моей девушки. Вроде бы ничего противозаконного она не совершила, да и выглядит как с картинки, но червячок внутри точит, обещая мне, что эта выходка ещё аукнется.
— Перепутала, — демонстративно перекатывая во рту жвачку, Маринка отворачивается к окну. — Море классное!
Отведешь меня сегодня? Хочу занырнуть.
— Отведу, — наблюдая за ней, соглашаюсь. — Вечером. Сейчас без привычки опасно.
— Какая привычка, Андрюш? Это же море…
— Вечером, — повышаю голос, посматривая на деда, слышал или нет.
Вроде бы нет — он увлечен парковкой, загоняя свою бэху задом в гараж.
— Дед, погоди, выйду, — в нетерпении открываю дверь и ступаю на коротко выкошенную траву. Давлю в себе желание стянуть кроссы и утонуть в прохладной зелени ступнями.
Сделаю это позже, а пока вытаскиваю за руку Маринку и, оставив ее на месте, бегу к родной женщине, подхватывая её на руке.
Бабушка хохочет и в шутку отбивается, но я же вижу, что ей нравится. Лицо залито слезами, а сама улыбается едва ли не шире моего.
— Вернулся, блудный ты кот.
Хмыкаю и осторожно спускаю бабулю на землю.
— Ба, знакомься, это Марина, моя подруга, — опережаю выпад этой самой подруги. Для бабушки и так шок, я не предупреждал, что приеду не один.
— Приятно познакомиться, — пищит Савельева.
— Очень приятно, — вторит ей бабуля, переводя взгляд на меня.
Ухмыляюсь, перекатываясь с пятки на носок. Вырос, ага.
— А мы Шуркину Васю встретили, довезли, — дедушка спасает положение. — Сумки потом заберешь?
— Точно! Сумки!
Вспоминаю про подарок бабуле, да и деду презент тоже лежит. Не для бабушкиных глаз, конечно.
С удовольствием осматриваюсь в гараже. Сколько же времени я здесь проводил! Обожал копаться в запасных деталях, инструментах. Дед многое переделал, но мне все равно приятно оказаться в любимом с детства месте.
С сумками наперевес возвращаюсь в дом, куда уже переместились все остальные.
— … гоняют девку почём зря. Шура ещё пожалеет, а от Людки теперь не дождёшься.
— Кого проклинаете? — застываю в дверях, втягивая запах пирогов.
Дома. Я дома, чёрт побери!
— Про Васю говорим. А ты иди, Андрюш. Я твою гостью в Наташину спальню определила пока?
Вроде бы бабушка не спрашивает, но получается, что как будто ждет моего одобрения.
— Спасибо, — бодро отзываюсь, испытывая лёгкое смущение.
Уверен, все всё понимают, но шокировать стариков совместными ночёвками не стоит. По крайней мере, просыпаться мне определённо лучше у себя, а уж чем мы заняты…
Короче, тут понятно.
— Сполосну руки во дворе. Заодно пройдусь. Пять минут, ба.
Надо бы Марину позвать, но сначала сам.
Даю себе больше пяти минут, прохожусь по знакомым местам.
Все грядки на месте, кусты разрослись, а деревья стали казаться не такими высокими.