– Я просто выключила свет, – словно прочитав мои мысли, сказала Вещь. – А руки были заняты. Не надо на меня так смотреть.
– А я открыл шторы! – снова неудачно попытался вмешаться в разговор Санька.
– Хорошая растяжка, – Вадим попытался сделать комплимент, но вышло слишком банально, и он сразу же добавил вопрос: – Ты гимнастка? Или, может, балерина?
– Ни то, ни другое, – холодно ответила Вещь, и на её довольное лицо словно легла тень. Она откупорила свою бутылку и сделала глоток. Неужели такие спортсменки пиво пьют?
– Она каждый день тренируется перед зеркалом, – прокомментировал Санька. – Такие вещи творит, укачаешься! Вещь, покажи ему что-нибудь? Пожалуйста!
– Гном, принеси колоду карт, – скомандовала Вещь, проигнорировав просьбу, которую Санька наверняка сделал для себя, а не для друга. Да и к чему была эта просьба? Если бы Гном был чуть внимательнее, он бы заметил, что недоступная девушка его мечты даже просто сидя на полу демонстрирует свою гибкость. Но делает ли Вещь это намеренно, или для неё такие положения и движения естественны настолько, что она даже не задумывается над ними, Вадим догадаться не мог. И даже в глазах девушки, наполненных теперь скорее грустью, чем ехидством и высокомерием, ответа не было.
– Любишь карты? – поинтересовалась Вещь. – Сыграем на желания?
– Я даже не знаю, какое желание с тебя взять, – прозвучало несколько самоуверенно, но Вадим был уверен, что настоящий мачо сказал бы что-нибудь подобное. Хотя, нет. Настоящий мачо точно знает, чего он желает. А чего желает настоящий мачо? Вадим быстро запутался в собственных мыслях и рассуждениях.
– Сначала выиграй, – усмехнулась Вещь.
Этот заносчивый взгляд и улыбка краешком губ. Вадим поймал себя на мысли, что постоянно пытается поймать её снова и снова. А ещё почему-то хочет показаться ей настоящим мачо, не то, что его неуклюжий и услужливый друг у неё на побегушках. Хотя, зачем врать себе? Вадим уже осознавал, почему это происходит, и почему он ведёт себя столь неестественно. Вещь – это Вещь! Действительно, по другому тут и не скажешь. И, кажется, она проявляет к нему интерес!
Санька, судя по доносившимся из коридора звукам, что-то уронил в поисках карт. Вадим и Вещь одновременно прыснули со смеху.
– Иди посмотри, что там с твоим другом! – сказала девушка.
– Сама посмотри! – ответил новоявленный мачо, который уж точно не будет у женщины на побегушках. И, на всякий случай, подмигнул ей, чтобы Вещь не обиделась. Их взгляды снова встретились. Вещь вдруг вытянула ноги широко в стороны, наклонилась вперёд, поставила локти на пол и положила подбородок на сложенные в замок руки. Конечно, Вадим не мог не заметить, что девушка сидит перед ним едва ли не в поперечном шпагате, но второй раз вот так по-дурацки проиграть в гляделки он не хотел. Словно заноза в голове засело сомнение в том, был ли это полный шпагат, или всё же не совсем. Боковым зрением Вадим никак не мог это разглядеть, впрочем, как и не мог объяснить себе, почему его это вдруг так интересует.
Санька появился в дверном проёме с колодой карт. Вадимка не мог видеть, каким красным от смущения было лицо Гнома, не видел он и искренний, щенячий восторг в глазах друга, который постепенно сменился на что-то другое, неприятное и тёмное, когда Санька перевёл взгляд на него.
– Я там… Опрокинул…
– Я слышала, – ответила Вещь, и резким движением сдвинула ноги. – Садись, сыграем на желания.
Вся уважающая себя молодёжь в городе умела играть в покер. Даже если ставки не превышали пятьдесят копеек, эта игра объединяла компании, хотя, с легкостью могла их и разрушить. В этой игре вместо горсти монет или фишек на полу лежала выпотрошенная коробка спичек, но ставки были куда выше. Санька, в случае выигрыша, предвкушал увидеть что-нибудь новенькое из удивительных умений Вещи, ведь большего желания он позволить себе не мог даже в самых смелых фантазиях. Вадим был твёрдо намерен выиграть у девушки поцелуй, а может, и что-нибудь больше. О том же, какие цели в этой игре преследовала Вещь, парни и не догадывались. Ровно до той поры, когда она не начала выигрывать одну партию за другой. В своих желаниях девушка откровенно издевалась над проигравшим, которым почти всегда оказывался Санька. Ему пришлось то отжиматься по двадцать раз, то раздеться до трусов, то петь фальшивым голосом. Вадиму повезло хотя бы остаться при своих, а интуиция подсказывала, что в случае проигрыша его ждут ещё большие унижения. Каждый раз, когда Вещь смеялась над очередными мучениями Гнома, он осторожно разглядывал её и находил всё новые и новые детали в этом загадочном паззле. Вот едва заметный шрам на бедре. Нет, не один шрам, кажется, это два разных, две чуть бледные полоски разной ширины на её нежной, загорелой коже. Откуда они? А вот – татуировка на запястье. Там что-то написано, но слишком маленькими буквами, да и буквы, кажется, не русские. Что это может значить? Синяки и ссадины – это, наверное, из-за тренировок, о которых говорил Санька. А вот это что за отметина на шее? Кровоподтёк, словно след от… верёвки? Вадиму вдруг стало страшно, когда его разыгравшееся воображение вдруг нарисовало Вещь с петлёй на шее. Может, если он выиграет у девушки, в качестве желания стоит попросить ответы на все эти вопросы? А как же тогда поцелуй?