– Опять шпагат не дотянула, – прорычал он, после чего поставил правую ногу на бедро девушки и надавил вниз. Не в силах выдержать это зрелище, Санька вскочил и выбежал из комнаты, но никто из оставшихся этого даже не заметил. Вещь застонала. Вадим ненадолго почувствовал её зубы на основании своего члена, но тренировки позволили девушке сдержать боль. С удвоенным рвением она принялась за дело, и разум покинул Вадима, уступив место животным инстинктам. Перед ним была беззащитная, придавленная к полу позе, сам вид которой мог вызвать у него боль, девушка. Он схватил её за затылок, вцепился пальцами в её волосы и начал двигать тазом навстречу каждому её движению. Внутри недавнего Вадимки словно проснулся дикий зверь. Следуя примеру «хозяина», он тоже поставил ногу на свободное бедро Вещи, и надавил, что есть мочи. Стон попытался вырваться из горла девушки, но для него просто не нашлось пути. Вадим не просто вводил свой член ей в рот, а вкладывал в каждое движение такую силу, что это правильнее было бы назвать ударом. Он зарычал, закричал, что-то внутри него взорвалось, подобно спящему вулкану, и раскалённый поток хлынул в готовое принять его горло. Вещь делала глотательные движения и тяжело дышала, пока заполнявший почти что всё её доступное пространство инструмент не обмяк и не сжался до обычных размеров. Разум постепенно возвращался к Вадиму, а вместе с ним и осознание того, что он только что наделал. Он заметил, как Вещь подняла голову и глазами, полными слёз, смотрела на него снизу вверх, но духу не хватило снова поиграть в гляделки. Это было неправильно… Это… Это не должно было быть так…
– Доволен? – спросил «хозяин» у Вадима, и, не дожидаясь ответа, добавил: – А теперь застегни штаны и исчезни отсюда, пока я тебя самого в рот не трахнул!
– Спасибо, хозяин! – обессиленным голосом сказала Вещь.
– Рано благодаришь, – с омерзительной улыбкой ответил хозяин. – Я ещё с тобой не закончил.
Он снова накинул девушке на шею ремень, и Вадим, не желая смотреть на то, что будет дальше, выбежал из комнаты вслед за Санькой. Никаких следов товарища не было ни в подъезде, ни во дворе, и Вадимке ничего не оставалось, кроме как шагать пешком в общежитие по душной жаре, прокручивая произошедшее в голове снова и снова. Вряд ли он смог подобрать слова для того, чтобы описать всё, что он чувствовал. Слов не было. Только путаные образы и столь же путаные эмоции. Полный хаос, в котором формировалась какая-то неосознанная идея, смелая, справедливая и зловещая.
Когда Санька и Вадим, наконец, встретились снова, был уже поздний вечер. Им не нужно было слов для того, чтобы понять друг друга. И хотя теперь у друзей были причины для неприязни друг к другу, одна идея оказалась для них общей.
– Вещь надо спасать, – сказал Гном.
– Не называй её так! – ответил Вадим. – Она никакая не Вещь! Она… Она жертва.
Вадим поморщился, вспоминая эту мерзкую улыбку с жёлтыми зубами. Как такая замечательная девушка могла позволить так обходиться с ней, да ещё и какому-то уроду? Да, Санька прав, её надо спасать. План спасения они составили не сразу. Для них было очевидно, что хмыря надо было наказать, причём так, чтобы он после этого боялся и близко подойти к дому своей жертвы. А хмырь здоровенный и крепкий. Можно было бы позвать Соплю и Клопа и хорошенько навалять ему вчетвером, ведь они тоже не раз бывали в гостях у девушки и знали её, но, поразмыслив, от этой идеи решили отказаться. Чем меньше людей знает, тем лучше. Несколько дней Вадимка и Санька следили за домом девушки, и довольно быстро выяснили, что желтозубый садист приходит к ней каждый вечер в одно и то же время, и точно так же уходит с наступлением темноты. Действовать надо было быстро и решительно.
Прошла неделя с тех событий. Вадимка едва ли мог уснуть по ночам, успокаивая себя мыслью о том, что скоро они с Санькой спасут девушку. О том, что будет дальше, он не думал. Гном попытался поднять эту тему, спросив как-то, как они потом поделят их возлюбленную после спасения, но Вадим оборвал его, напомнив, что она не вещь, чтобы её делить. К тому же, он был уверен, что и делить не придётся. Она уже сделала свой выбор тогда, когда поцеловала его. А то, что произошло потом… Лучше будет забыть об этом, и повторить всё полюбовно и без посторонних наблюдателей. Эротические фантазии быстро вытеснили страх перед завтрашней «спасательной операцией», и в этот раз Вадим даже смог выспаться. А к вечеру всё было готово.