- И каким же ты пользуешься нынче? - спросил Веренс, вкладывая в слова уже чуточку больше почтения.
Тем временем вокруг них засуетились снующие в разных направлениях люди; некоторые, как вскоре выяснилось, сновали прямо сквозь короля и его собеседника.
- Стало быть, это Флем... - непроизвольно процедил король, замечая дворянина, с выражением злонравного восторга на лице маячившего на верхней площадке лестницы. - А ведь отец предупреждал меня ни под каким предлогом не подпускать его к себе. Любопытно, почему я не чувствую гнева?
- ГЛАНДЫ, - коротко бросил его собеседник. - АДРЕНАЛИН. ПРОЧИЕ ГОРМОНЫ. ЭМОЦИИ. ВСЕГО ЭТОГО ТЫ ЛИШЕН. ОСТАЛАСЬ ЛИШЬ ЧИСТАЯ МЫСЛЬ...
Долговязое создание, кажется, пришло к какому-то решению:
- ЭТО НЕ ЛЕЗЕТ НИ В КАКИЕ РАМКИ. ХОТЯ, С ДРУГОЙ СТОРОНЫ, КТО Я ТАКОЙ, ЧТОБЫ СПОРИТЬ?
- Вот именно.
- НЕ ПОНЯЛ.
- Я сказал: "Вот именно".
- ЗАТКНИСЬ, А?
Смерть (именно мужского рода, не женского, Плоский мир - правильный мир) склонил череп набок, как бы прислушиваясь к ходу собственных мыслей. Теперь, когда полы его плаща распахнулись, король увидел, что Смерть ничем не отличается от обычного начищенного скелета - не считая одного существенного обстоятельства. Глазницы Смерти горели небесно-голубым светом. Но даже это открытие не ужаснуло Веренса. Во-первых, не так-то легко ужасаться, когда твои органы, отвечающие за восприятие ужасного, покоятся в сморщенном виде в некотором отдалении от объекта наведения ужаса. А во-вторых, король, который ни разу в жизни не изведал ужаса, вовсе не стремился познакомиться с ним по окончании своего существования. Отчасти это объяснялось полным отсутствием воображения, однако верно и то, что сей монарх был ярким представителем той особой породы смертных, чья укорененность в настоящем воистину непоколебима.
Большинство же смертных такой укорененности лишены. Их жизни можно уподобить кляксам, растекающимся вокруг точек, где в данный миг находятся их тела, - такие смертные либо предвосхищают будущее, либо стараются, вернуться в прошлое. Их поглощенность тем, что может свершится. такова что способность распознавать свершающееся они проявляют лишь тогда, когда обращаются к нему в качестве уже свершившегося. Все это слегка запутано, но такой тип людей распространен наиболее широко. Они боятся потому, что подсознательно знают, что их ждет. И чаще всего их ожидания сбываются.
Тогда как Веренс вел свое существование только в настоящем времени. Во всяком случае до недавних пор.
Смерть вздохнул.
- ТЕБЕ, ПОХОЖЕ, ТАК НИКТО НИЧЕГО И НЕ РАСТОЛКОВАЛ, - наконец обронил он.
- Виноват?
- ЧТО, НИ МУЧИТЕЛЬНЫХ ПРЕДЧУВСТВИЙ НЕ БЫЛО? НИ ЖУТКИХ СНОВИДЕНИЙ? ТЫ, СЛУЧАЕМ, НЕ ВСТРЕЧАЛ НА УЛИЦАХ СТАРЫХ, ВЫЖИВШИХ ИЗ УМА ГАДАЛОК, КОТОРЫЕ КРИЧАЛИ БЫ ТЕБЕ ВСЛЕД ВСЯКИЕ МЕРЗКИЕ ПРОРИЦАНИЯ?
- Насчет чего? Насчет того, что я умру?
- ВИДНО, НЕ БЫЛО НИЧЕГО. ЗРЯ Я НАДЕЯЛСЯ! - горестно посетовал Смерть. ОПЯТЬ ВСЕ НА МЕНЯ ВЗВАЛИЛИ.
- О ком это ты? - спросил заинтригованный Веренс.
- О СУДЬБЕ. ОБ УЧАСТИ. 0 РОКЕ. МАЛО ИХ, ЧТО ЛИ... - Смерть положил костлявую руку монарху на плечо. - ВОТ ЧТО. БОЮСЬ, ТЕБЕ ПРИДЕТСЯ СТАТЬ ПРИЗРАКОМ.
- Ну и ну, - пробормотал король, осматривая... собственную плоть. Одно непродолжительное мгновение она казалась ему вполне материальной, а в следующий миг сквозь него прошмыгнул кто-то из слуг.
- НАДЕЮСЬ, ТЫ НЕ БУДЕШЬ ИЗВОДИТЬ СЕБЯ ИЗ-ЗА ТАКИХ ПУСТЯКОВ.
Веренс наблюдал, как с надлежащими почестями утаскивают из залы его начинающее коченеть тело.
- Постараюсь, - буркнул король.
- ВОТ И МОЛОДЕЦ.
- Только я не уверен, что морально готов бродить по Диску в белых простынях, да еще и с цепями на шее.
- А ТЕБЕ ЧТО, ТАК ЭТО НАДО? - пожал плечами Смерть.
- Да нет вроде...
- НУ И НЕ БЕРИ ТОГДА В ГОЛОВУ.
Смерть пошарил в укромных пределах своего темного плаща, извлек на свет песочные часы и поднес их к лазурным глазницам:
- ВОТ ТЕПЕРЬ МНЕ И В САМОМ ДЕЛЕ ПОРА ИДТИ.
Закинув косу на плечо, Смерть развернулся и зашагал прочь, прямо сквозь стену залы.
- Э, любезнейший... Обожди! Стой, говорю! - вдруг заорал Веренс, бросаясь вдогонку.
Смерть и не думал оборачиваться. Веренс последовал за ним сквозь толщу стены. Камень напомнил ему туман.
- И это все? - вскричал бывший король. - Сколько ж, по-твоему, я буду теперь в призраках ходить? И почему меня вообще определили в призраки? Неужели ты меня бросишь здесь? - Веренс замер на месте и воздел к небу свой властительный, хотя и малость просвечивающий перст. - Повелеваю тебе остановиться!
Смерть, не переставая хмуриться, лишь повел головой и опустил ногу в следующую стену. Король, стараясь не растерять достоинство, которое всякий монарх сохраняет даже в полупрозрачном состоянии, устремился следом, нагнав своего собеседника только у одного из зубчатых бастионов.
Смерть уже затягивал подпругу под крупом огромного белого скакуна.
- Ты что, действительно бросаешь меня? Как ты можешь? - неверяще пробормотал Веренс. Смерть наконец удостоил его внимания:
- ВОТ ТАК И МОГУ. ТЫ ТЕПЕРЬ СТАЛ СВОЕГО РОДА БЕССМЕРТНЫМ. ПРИЗРАКИ И ПРИВИДЕНИЯ НАСЕЛЯЮТ МИР МЕЖДУ ЦАРСТВАМИ ЖИВЫХ И МЕРТВЫХ, НО ЭТО УЖЕ НЕ МОЯ ЕПАРХИЯ. - Он дружески потрепал короля по плечу: - ЛАДНО УЖ, НЕ ГОРЮЙ. НЕ НАВЕЧНО ЭТО, НЕ НАВСЕГДА.
- Радостно слышать.
- ТОЛЬКО КАЖЕТСЯ, ЧТО ЭТО - НАВСЕГДА.
- И когда же я освобожусь?
- ПОЛАГАЮ, КОГДА ВЫПОЛНИШЬ СВОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ.
- А кто-нибудь укажет мне, в чем именно состоит мое предназначение? - едва не заламывая руки, спросил король.
- МНЕ ОЧЕНЬ ЖАЛЬ, НО ЗДЕСЬ Я ТЕБЕ НЕ ПОМОЩНИК.
- Но как я это выясню?
- НАСКОЛЬКО Я ЗНАЮ, О ТАКИХ ВЕЩАХ РАНО ИЛИ ПОЗДНО САМ ДОГАДЫВАЕШЬСЯ, буркнул Смерть и одним прыжком взгромоздился на лошадь.
- А до тех пор я вынужден обретаться в этом ужасном месте. - Король обвел хмурым взглядом открытые всем ветрам бастионы. - И разумеется, в одиночку... Неужели никто и никогда меня больше не увидит?
- ОТЧЕГО Ж... ТЕБЯ СМОГУТ ВИДЕТЬ БЛИЗКИЕ РОДСТВЕННИКИ, ПОДДАННЫЕ, СКЛОННЫЕ К ДУХОВИДЕНИЮ. НУ И, САМО СОБОЙ, КОШКИ.
- Терпеть не могу этих тварей.
Лик Смерти, если такое только возможно, вытянулся и посуровел. Лазурное марево в глазницах внезапно зардело злобными всполохами.