И что делать, куда деваться, как прятаться, что говорить?
Она не может не только встать и одеться, чтобы потом долго сидеть на стуле в чужом доме. Она не может даже толком объяснить, в чем дело. А дело, собственно, в приступе неприятия той совершенной конструкции, в которой она законсервирована, как в стеклянной банке.
Человек болеет или просто не в настроении. Самое нормальное для него – это сказать всем: «Я ничего не хочу». Закрыть дверь, лечь под одеяло и зажмуриться. Но в брачном контракте есть глава под названием «Болезни и нетрудоспособность». Там прописано все – от насморка длиной в три дня до увечья в результате катастрофы. Взаимные права и обязанности. Стороны берут на себя обязательства, но они остаются при своих личных правах, вплоть до развода.
Когда Алина дала все это прочитать своей подруге Ире, та одолела первые страницы, потом упала в изнеможении на диван:
– Мама дорогая, зачем же ты всю эту фигню подписала?
И Алина, оскорбленная ее изумлением, даже насмешкой, вдруг, неожиданно для самой себя, произнесла суровую речь:
– А я объясню. Я скажу зачем. Точнее, почему. Потому что есть миллионы женщин, которые выходят замуж по самой важной для них причине: любовь-морковь. Они любят, им сказали, что их любят, они собрались слиться в экстазе. Любая бумажка с печатью их только оскорбит. И ни одна из них не знает, что с нею станет, если муж через месяц заявится пьяный и на четвереньках. Что будет, если он пробьет ей голову сковородкой.
Если он выбросит в окно их ребенка. Он у нее прописан или она у него, и ее запросто не выпустят из квартиры, чтобы дойти до суда. Или выбьют зубы до того, как она захочет позвонить в полицию. А вот в этой «фигне», как ты выразилась, все прописано. Даже последствия грубости одной из сторон или неуважения к моральным ценностям.
– Вообще-то… Не знаю. Может, так и правильно, – проблеяла Ирка. – Непривычно только как-то.
– В том и суть, – загадочно подытожила Алина.
А сейчас ей тошно от этой канцелярской предопределенности. От того, что на этих страницах ни слова о том, как заставить другого человека любить, хотеть или страдать. Как себя заставить терпеть все эти китайские церемонии. Как обнаружить в ее отношениях с умным и образованным мужем хоть искру доверия. С его стороны, с ее стороны.
Алина давно не испытывает потребности говорить мужу правду, она не напрягается, чтобы распознать его ложь. Какой смысл, если есть эти страницы с параграфами.
И она чуть не завыла в голос, когда раздался звонок от Никиты.
Да, завтра вечер у Стеллы. Он заедет за ней в семь часов. Она будет готова.
На следующий день Алина провалялась в постели до двух часов дня. Потом долго отмокала в ванне с пеной. Лежа, умудрилась помыть голову. Затем все же разогрела свой обед и плотно поела. Она никогда не ест стряпню Стеллы. По разным причинам. Но мучиться от голода она там не собирается. Еще раз тщательно умылась, почистила зубы, полежала с маской и стала собираться.
Прежде всего подумала о том, в чем будет Стелла. Май, весна. Наверное, в красном или розовом. Значит, Алина наденет белую блузку мужского покроя и широкие черные шелковые брюки. Строго, элегантно, благородный контраст перебьет и в то же время подчеркнет пошлость пристрастия Стеллы к якобы женственным цветам.
Если быть с собой честной и беспристрастной – а настроение сейчас именно такое, – то они обе далеко не женственные кошечки.
Как назло, Стелла, как и Алина, натуральная, чуть подкрашенная шатенка, крепкого, устойчивого сложения.
У обеих ни высокой груди, ни тонкой талии, ни томной прелести в лице. Таких женщин добрые люди называют интересными, но не красивыми.
Алина себе в принципе нравится, но меньше всего ей хочется сидеть за одним столом с той, что на нее внешне похожа. К тому же разница в возрасте между ними – всего пять лет в пользу Стеллы. И если говорить о достоинствах дочери Никиты, нельзя не отметить непринужденность ее манер, естественного и вроде бы доброжелательного поведения, прелестного, заразительного смеха.
Стелла – актриса, вот откуда внешние пленительные проявления. Хорошо подготовленная, профессионально обученная актриса, у которой таланта, конечно, ни на грош. Но для нее всегда есть выигрышные и денежные роли второго плана в бесконечных сериалах. Их, наверное, и пишут для родственниц влиятельных людей.
Алина хмуро взглянула в глаза своего отражения. Добилась, чего хотела, своей идиотской объективностью? Прелестный смех, естественное, обаятельное поведение…