- Ты знаешь, очень больно расставаться с такой красотой. - громко проговорила я, с вызовом глядя на своего ненаглядного, чувствуя, как бледнеет моё лицо.
Паша повернулся в мою сторону и удивлённо вскинул брови, смотря на меня, словно на мешающуюся под ногами собачонку.
- Ты считаешь меня красивым? - самодовольно спросил он и высокомерно ухмыльнулся.
Окружающие моментально замолчали и принялись с интересом наблюдать за ходом столь насыщенного событиями вечера. Я покачала головой и внезапно рассмеялась прямо в лицо этому чванливому ослу.
- Я говорю не про тебя, придурок! - я аккуратно поправила причёску и неспеша вытерла слёзы. - Я говорю про себя!
Схватив подол своего платья я, на глазах у ошарашенной публики, задрала его выше колен и оголила свои стройные длинные ноги.
- Если за меня некому затупиться, то это не значит, что я позволю вытирать об себя ноги! - ледяным голосом произнесла я, сузив глаза. - Это, чтоб тебе больше не повадно было заключать подобные пари...
Повернувшись боком к противнику, я резко отклонилась в сторону и сделала мощный выпад вперёд мыском левой туфли в челюсть лучшего нападающего нашей школы. В гробовой тишине раздался громкий щелчок захлопнувшейся челюсти и оглушённый ударом Паша рыбкой полетел в речную воду, неуклюже перевалившись через перила теплохода.
- Сволочь. - спокойно объяснила я собравшимся и, расправив плечи, направилась к ещё не поднятому трапу, не имея ни малейшего желания продолжать столь прекрасный праздник в этой отвратительной компании. От их присутствия у меня почему-то портилось настроение...
***
- Весна-а-а!
- А?! Что? - я отвлеклась от поглотивших меня воспоминаний и взглянула на стоящую возле моего столика официантку.
- Я говорю, что ваш десерт готов! Приятного аппетита!
- Ой, извините, что-то задумалась. Спасибо, Юленька.
- Ничего, со всеми бывает! Если понадоблюсь, то зовите!
- Непременно.
Юля никогда не обижалась на меня, в каком бы настроении я ни появлялась. Может, потому, что одни мои чаевые пополняли размер её ежемесячной зарплаты примерно на пятьдесят процентов, а может, потому, что она была очень хорошим человеком. По крайней мере, в свои рабочие часы.
Хотя, разве я — плохой человек, если моя работа, это — исполнение заказных убийств?! Я никогда не хотела никого убивать. Даже Пашку, который так подло поступил со мной при всех собравшихся выпускниках, включая преподавателей и директора школы. Я дала ему сдачи и никто не посмел и слова плохого сказать о моём поступке. Эта ситуация научила меня второму жизненному уроку: если тебя предал твой любимый человек, то он уже не твой, а значит, можно дать сдачи в любом удобном для тебя размахе...
Конечно, если бы в моей жизни присутствовал отец, то всё было бы совсем по-другому. Я бы могла прибежать к своему любимому папочке, упасть в его родные объятия и горько разреветься, рассказав как на духу про злосчастный вечер на теплоходе и от Паши не осталось бы и мокрого места. Мне не пришлось бы каждый раз заступаться за самой за себя, не пришлось бы марать руки обо всех подонков, доказывая, что я не хуже их, а то и лучше! Если бы со мной был папа, мне бы ни пришлось с самого детства самостоятельно принимать решения о своей дальнейшей судьбе.
Я сделала глоток горячего чая и тяжело вздохнула, вспомнив тот самый момент, когда пришла со школы с огромным синяком под глазом. Тогда мама сказала, что нельзя драться с мальчишками, потому, что они гораздо сильнее меня. Она посадила меня в кресло и осторожно намазала место удара лечебной мазью, а я спросила:
- Мам, а можно я пойду учиться драться? Я знаю, что в соседней школе есть тренер. Он учит защищаться.
Тогда мама заплакала и сказала, что у нас нет денег на дополнительные занятия и, что она будет сама разбираться с родителями моих обидчиков. Я видела как маме тяжело и с того момента решила, что никогда больше не побеспокою её своими жалобами. И моя мама больше никогда не будет плакать. На следующий день я сама пошла в соседнюю школу и нашла того самого тренера. Зайдя в кабинет, я спросила о стоимости его занятий, однако, названная сумма была такой большой, что я не выдержала и разревелась от досады и чувства безысходности. Тренер успокаивающе погладил меня по голове и, усадив на стул, внимательно посмотрел на яркий фингал, алеющий у меня под глазом.
- Вижу, что тебе это необходимо. Я прав? - спросил мужчина.
- Да...
- Скажи, если я разрешу тебе посещать занятия, будешь ли ты приходить на них в любой назначенный день и в любую погоду?
- Конечно! - я с замиранием посмотрела на учителя. Может этот человек поможет мне и разрешит приходить хотя бы иногда на его уроки?!