Нематериальность была почти безупречной, но анализ способности нашёл несколько серьёзных недостатков. Часть тела, которая должна была стать неосязаемой, временно переносилась в Измерение Камуи. И пусть попадание туда было затруднено, Орочимару знал, что при последовательных и целенаправленных попытках, можно создать пространственное дзюцу. И тогда человек, использующий Камуи будет беззащитен перед лицом врага. Да, людей, способных попасть в другое измерение в мире не было. Но как учёный он не обольщался — даже самые уникальные вещи можно исследовать, понять и повторить. Пятиминутное ограничение было сущей ерундой — за это время сильный человек может уничтожить любое количество атакующих.
Но тут открылась другая сторона способности. В Камуи можно было не только переместиться самому, но и переправить множество необходимых вещей. Бесконечное пространство чёрных кубов было идеальной лабораторией. В нём отсутствовали посторонние воздействия чакры, не дул ветер и была стабильная прохладная температура. Ограничивать помещения и зоны можно было без проблем с помощью дзюцу Дотона и Мокутона, а Шотон идеально подходил для создания застеклённых лабораторных помещений.
Все те пленники и подопытные экземпляры, на которых Орочимару планировал ставить эксперименты, в измерении Камуи просто пропали бы без вести, без каких-либо следов крови и чакры.
Пусть Орочимару и не собирался пока переходить к старым методикам исследований, но существование такой возможности не могло не радовать.
Он с неудовольствием отметил, что часть недостойной учёного щепетильности Цунаде передалась и ему. И если для Цунаде человеческая жизнь представляла ценность — сказывались десятилетия работы ирьёнином — то открытие у себя пободбных качеств неприятно удивило. Хокаге понял, что это вопрос достойный кропотливого осмысления. После тщательных раздумий Орочимару пришёл к выводу, что помимо незаметного влияния Цунаде и её жизнерадостного белобрысого сопляка, на нём отпечатались и обязанности Хокаге — нежелание расходовать ресурсы, которые можно употребить на какие-либо другие важные цели.
Впрочем, благодаря Обито у Орочимару появились новые образцы для опытов. Бесконечное количество искусственных людей, способных принять в себя любую чакру и симулировать на всех уровнях, включая клеточный, свойства любого из подопытных, при наличие некоторого количества чакры… Это был лучший подарок на День Рождения, праздник, который Орочимару не отмечал, начиная со смерти родителей. Белые Зецу не были идеальны. Они плохо реагировали на природную энергию, быстро прорастая ветками и листьями, но они были крепкими, выносливыми и пластичными.
Проект будущей лаборатории всё более и более оформлялся перед глазами Саннина.
Орочимару намечал перспективные направления для исследований и отбрасывал тупиковые.
После тщательного изучения с документацией техники из Юки но Сато, Орочимару нашёл несколько способов её применения в лаборатории. К примеру, была возможна изоляция образцов от воздействия фоновой чакры. Генераторы давали пусть и не слишком большой, но стабильный поток чакры, что могло быть использовано в опытах. Фуин-барьеры можно было дополнить кристаллами, что очень хорошо сказывалось на надёжности.
И пусть Орочимару понимал, что за подобной техникой будущее, он вынужден был признать, что его интерес учёного не лежит в этом направлении. Сам он предпочитал исследования в биологии, чакре и фуиндзюцу — областях, в которых он всегда был признанным специалистом.
Вода Героев из Такигакуре, чьи образцы были похищены после многочисленных допросов Фуу Узумаки, замаскированных под задушевную беседу, имела немалую ценность. Её деструктивный эффект нивелировался клетками Шодай Хокаге, вызывая после употребления лишь сильную усталость. Оставалось только разработать методику синтеза этого препарата — Великое Древо Такигакуре выдавало слишком малое количество для серьёзного исследования. Но, к сожалению, надежды, возлагаемые на эту легендарную жидкость были слишком завышены. Перенасыщенная природной энергией вода хранилась пусть и долго, но лишь ограниченное количество времени. Эффект по разрушительности для тела был схож с открытием Хачимон, усиление чакры было лишь чуть поменьше, а сложность получения делало всю затею почти бессмысленной. По окончанию серии опытов Орочимару собирался выяснить, пометить направление как бесперспективное, либо же придумать как улучшить препарат.
Чакра Звезды из Хошигакуре, на которую он возлагал столько надежд, тоже имела несколько побочных эффектов и не годилась для немедленного практического применения. Пусть получение Звезды оказалось очень простым — агент лишь намекнул Нацухи из Хошигакуре о том, что лучший в мире медик может спасти её умирающего мужа Хотаруби и напомнил о желании Хошикаге (Орочимару всегда издавал смешок, когда слышал о подобном самомнении) прекратить тренировки. Затем неизвестные нукенины напали на Звёздное Додзё, разрушили его и похитили столь ценный предмет. В результате скоротечной погони, двое из троих шиноби Хошигакуре были ранены, а один взят в плен. Орочимару был рад, что Акахоши, его пленник, прошёл полный курс облучения чакрой Звезды, это давало возможность получить бесценные данные о пределах воздействия, и в отличие от Нацухи и Хотаруби (эксперименты над которыми Цунаде ни за что бы не одобрила) с ним можно было не церемониться. Пусть Орочимару пришлось пообещать помощь Хошигакуре с преподавателями обычных дисциплин шиноби и несекретными дзюцу, он считал, что дело того стоило. Он выиграл как Хокаге — ценою длительных миссий для нескольких хороших чунинов Коноха укрепила отношения с одной из небольших Скрытых Деревень и получила плацдарм в Стране Медведя, а как учёный он получил не только бесценный артефакт, но и доступ к изрядным запасам смертельно ядовитого газа с интересными свойствами.
Нет, положительно, жизнь была прекрасной. Пусть обязанности Хокаге отдаляли его от интересной работы и захватывающих исследований, за жалкий десяток лет это позволило ему получить великолепную базу для следования по пути познания.
И теперь оставалось дело за малым. Орочимару требовался преемник. На эту роль идеально подходило его создание — самозванный младший брат. Впрочем, было ещё две потенциальные кандидатуры, и то, что они давно были мертвы, не смущало Орочимару. Как показало обследование Обито, воскрешение Риннеганом использовало жизненную силу шиноби, но благодаря клеткам Шодай Хокаге, это выливалось лишь во временную усталость без долговременных последствий. Поэтому он был совершенно не против вернуть Цунаде Наваки и Дана, и даже сделать это собственноручно.
Но ещё больше Орочимару хотелось мира во всём мире. Пусть войны и сражения бывают иногда забавны, вся эта суета редко когда позволяла сосредоточиться на интересных вещах. Поэтому разгуливание на свободе материализованной воли одного из сильнейших шиноби за последние пару сотен лет было очень неприятным явлением. И пусть сейчас не было предпосылок к войнам, но при желании разжечь конфликт было возможно. Тот компромат на Кумо, который имелся у Хокаге, практически исчерпал свою полезность в виду срока давности (события, произошедшие семь лет назад, для даймё Великих Стран вряд ли стали бы настолько шокирующими). Даймё Ветра всё так же держал Сунагакуре на грани, и Орочимару прекрасно знал, на что способны отчаявшиеся люди. Мизукаге пришёл в себя от гендзюцу Обито и начал править своей деревней вполне разумно, что позволило в рекордные сроки вновь стать силой, с которой следует считаться (пусть и вернулись в родную деревню лишь считанные патриоты, а значит обладателей улучшенных геномов в Кири было лишь минимальное количество).
И если найдётся достаточно хитрое существо, чтобы устроить несколько хороших провокаций, то Конохе вновь придётся воевать, а Орочимару вновь заниматься неинтересными ему ныне вещами. И допустить этого было нельзя.