Кое-как усадив в седло бесчувственного мужчину, Цера вскочила сзади, послав лошадь в лес как можно дальше от поляны. Далеко позади раздался взрыв, заставив девушку содрогнуться и с силой пришпорить Вьюгу. Летчик застонал, что привело Церу в себя. Она свернула кобылу к ручью.
Когда парень пришел в себя, Цера уже закончила бинтовать его ребра его же разорванной рубашкой. Первое, что он увидел, открыв глаза, это белоснежная лошадь, нервно прядущая ушами и в упор глядевшая на него. Резкая боль заставила его опустить глаза. Его бинтовала девушка с черными волнистыми волосами, забранными в хвост. Она подняла лицо и отпрянула, увидев, что пострадавший пришел в себя.
— Стой! Я не обижу тебя… — простонал летчик.
— Это очевидно в твоем состоянии, — удивленно ответила Цера, заслышав родную речь.
Парень невольно залюбовался незнакомкой. Такая юная и смелая, в белой рубашке, подчеркивающей пышную грудь, светлых брюках и высоких сапогах для верховой езды. Но увидев, как янтарные глаза незнакомки вспыхнули недовольством, он нехотя перевел свое внимание на повязку на ребрах.
— Идти сможешь?
— Что… — Растерялся летчик.
— Я не смогу снова втащить тебя на лошадь.
— Где я? — Пропустив колкие слова девушки, спросил парень, оглядываясь по сторонам.
— Это так важно? — Спросила Цера.
— Нет… — Он снова взглянул на нее, улыбнувшись. — Раз я попал в руки ангела, значит я в раю…
Сердце Церы замерло. Он был такой красивый, девушка только сейчас заметила это. Каштановые взъерошенные волосы, темно-синие глаза, словно штормовое море, и мальчишеская улыбка, от которой появились милые ямочки на щеках. Взгляд Церы погрустнел. Она потеряла свою первую любовь во время взрыва. Столько времени прошло, а раны на душе были еще так свежи. Каждой ночью, вспоминая Рейна, она в который раз с отчаянием понимала, что не может вспомнить черты его лица. Это очень расстраивало девушку, и она часто плакала в одиночестве, проклиная тот день. Рейн сказал, что она еще будет счастлива. Неужели любовь вновь сможет согреть ей сердце? Она спасла этого парня от взрыва, как не спасла Рейна. Видит его каких-то полчаса, а уже утонула в его бездонных кобальтовых глазах и растаяла от теплой улыбки.
Заметив грусть в ее глазах, парень сказал:
— Я обидел тебя? Прости, но я не каждый день встречаюсь с ангелом…
— Ты ошибся, я далеко не ангел. — Бросила Цера, встав с колен. — Давай руку, я помогу тебе взобраться на лошадь.
— Но я никогда не ездил верхом… — Охнул парень, когда девушка дернула его за руку, помогая подняться с земли.
Лошадь подчинилась хозяйке и опустилась на колени. Когда летчик, наконец, оказался в седле, Цера сказала:
— Ты не в раю, и я не ангел. Очень скоро ты вернешься домой, как только поправишься и сможешь самостоятельно передвигаться. А сейчас я отвезу тебя к себе домой. Но никого ни о чем не расспрашивай и говори только со мной, когда останемся наедине.
— Разве за неосторожное слово я могу расстаться с жизнью? — Улыбнулся летчик.
— Вполне, — пожала плечами девушка, отчего улыбка сползла с его лица.
Цера вскочила на спину лошади позади летчика. Лошадь резко сорвалась с места и помчалась через лес.
Спустя пятнадцать минут адской скачки, до Церы донесся стон раненого летчика, что заставило девушку охладить пыл резвой кобылы.
— Черт! Неужели здесь нет поблизости другого транспорта?! — Прошипел парень, хватаясь за ребра.
— Сожалею. Если тебе не по душе моя лошадка, можешь идти пешком. — Сухо обронила Цера.
— На это я сейчас вряд ли способен. Спасибо, что хоть темп сбавила. Да, и спасибо, что спасла меня, я ведь не поблагодарил тебя? — Спросил виновато летчик.
— Не стоит благодарить, я должна была…
— Нет, все же спасибо. Я в долгу перед тобой. Кстати, меня зовут Дик… Дик О'Нилл.
В ответ он получил безразличное хмыканье.
— Где мы, не скажешь?
Хмыканье повторилось.
— Слушай, я благодарен тебе за заботу. Если не хочешь называть своего имени, не надо. Но я имею право знать, где я и куда ты меня везешь! — Злясь на самого себя за недееспособность из-за жуткой боли, Дик неуклюже повернулся к незнакомке.
— Знать, где ты находишься, необязательно, — вздохнув, начала Цера, под взглядом сердитых омутов. — А везу я тебя туда, где ты сможешь быстро поправиться, а затем вернуться к своим делам. Еще вопросы будут?
— Да. Если ты везешь меня к себе домой, то почему, в таком случае, мне грозит смерть, если я не буду молчать?