Тихо...
Нет ни звука, лишь завывания ветра...
- Прошу, оставь меня, Отец... - Джек пал на колени.
Ветер тихонько подхватывал белесые хлопья пепла и уносил их вдаль.
- Отец, я устал... Я не справлюсь...
Полчища уродливых, искаженных неправильных существ несутся прямо к нему, заполняя собой все, чего коснуться... Им нет числа...
Черное солнце с видимой глазом скоростью несется вверх...
Топот тысяч, сотен тысяч, миллионов страдающих тел, движимых лишь жаждой смерти.
- Отец, за что?.. Я не единственный, так почему ты показываешь это мне?! - закричал Джек в чернеющие небеса.
В небе гаснут одна за другой далекие звезды... Фиолетовая... Синяя... Белая... Всех их поглощает тьма...
Земля содрогается от их шагов... Первые из них уже ступили на пепел и вспыхнули алым пламенем, но по их горящим телам карабкаются другие. И снова, и снова, и снова... И вновь... Страдая, сгорая заживо, они лезут вперед...
- Отец, хватит... - тихо зашептал Джек.
И за спиной его вспыхнуло алое солнце и пролился с небес пламенный дождь.
Искаженные страдают и боль их эхом отзывается в пространстве...
- Я просто не могу... Это... Это выше моих сил... - молил Джек.
И над головой его пронесся кометой сгусток алого пламени, и впился в ряды их и вспыхнул звездой... И истлела мгновенно треть темной орды... Но нет им числа...
И тонет шар пламени в ярости тысяч убитых...
- Отец, нет... Не надо... Только не снова! - слезы покатились по щекам Джека.
Он обреченно смотрел на пламя, что гаснет, не в силах помочь...
... Баланс Нарушен...
И исчез огонек... Яростней мчатся к нему тьмы легионы, рыча и стеная, крича и страдая... И сияют во тьме черного солнца зеленые очи...
- Я... Я не смогу, Отец! Миру суждено умереть! Только не снова! Нет! - закричал Джек в небо.
Не больше трехсот метров осталось до искаженных страданьем... Слышен их вопль, дикий вой и рычанье.
Исчезли эмоции с лица его бледного, и алым огнем налились его вены...
Взвилось вокруг Вестника пламя, и солнце за ним вспыхнуло с утроенной силой, и алою бурей гнев его на проклятых пал.
Пепел... Лишь пепел... Остался от них...
И поднялся с колен Глашатай рассвета и ступил он вперед, прямо во тьму...
Неся с собой день, оставляя лишь пепел...
Сгорая с врагом, шел Вестник вперед, и слезы лились из его пламенных глаз. И встретил он вскоре Темную Деву, что мертва уже тысячи лет... Что ходит под солнцем, что бездны темнее...
И столкнулись два солнца, рассвет и закат... Пал на колени Вестник Пепла и тихо шепнул...
- Я не могу... Не ее...
И рассыпалось в пепел алое солнце... И мир погрузился во тьму.
Джек очнулся в холодном поту. Тихо, без единого слова, лишь распахнул свои глаза. Ничего не изменилось, все также, как и несколько часов назад... Он в своей лачуге, на груди его Шая, а чуть поодаль стоит она...
- Как мне все надоело... - тихо шепнул он.
- У-у-у... Джеки, ты меня ненавидишь? - очень печально протянула Шая.
Глава 6: Мечта педофила
- Ой-ей... Шая, дорогая, мне просто приснился дурной сон... Я тебя очень люблю - поцеловал Джек ламию в лоб.
- Джеки... - тихо шепнула она и заглянула прямо в его глаза...
Ледяные, смотрящие куда-то в пустоту, в бездну.
- Снова ты за свое... Джеки, что происходит? Что тебя тревожит? - грустно заговорила Шая.
- Дорогая, не заставляй меня нарушать обещание... Тебе не стоит об этом задумываться. - мурлыкнул Джек и погладил ее шелковистые волосы, нежно, любовно... По-отечески.
- Ну Джеки, я же вижу, что что-то не так... Прошу тебя, расскажи, ну же... Обещаю, что никому-никому ничего не скажу! - голос ее стал тоньше, сама же она начала слегка егозить в объятиях мужчины.
Небольшая хитрость, которой ее научила одна коллега. Действует, как она говорила, безотказно... Жалко, что применить ее, в сущности, Шая могла лишь на Джеке.
- Шая, милая моя, все в порядке... - в глазах его загорелся игривый огонек.
- Но Дже... - впился в ее губы мужчина... Стоит ли говорить, что от одного лишь поцелуя она обомлела?
Тем временем эльфийка, что после уборки стояла, сложив руки, у стены, исчезла в дверном проеме.
Около часа назад сюда заходил большой грубоватый Рэндл. Пес вошел, принюхался, заглянул к Уилсону, затем к Джеку и, грустно вздохнув, вышел... Попойка закончилась, все спали.
Чуть позже поднялся Уилсон. Держась за голову, он неспешными, слегка странными шагами вышел из своей темной комнаты, тоже заглянул к Джеку, затем оглядел эльфийку и даже попытался с ней заговорить.
- Ты кто? - спросил он сиплым голосом.
- Элайт Форестборн - ответила она.
- Кто? - голос его был изумленным.
- Элайт Форестборн... - повторила девочка.
- Твою налево, пора прекращать пить... - протянул Уилсон руку к девочке, надеясь на то, что сейчас ладонь его просто пройдет сквозь нее - А н-нет, пить еще можно... Реальность угорает надо мной сильнее Лоренийского... Что ты здесь забыла?