«Овчарка», уныло подумал Дэн.
– Почему ты не сказал, что продолжаешь работать? – спросил он, отгоняя видение разинутой до предела пасти: иногда ему снилось в кошмарах, что она до сих пор смотрит на него из зеркала.
– Когда ты спрашивал, занимаюсь ли я «чем-то», ты имел в виду наши старые дела.
– Ну-ну. До сих пор претендуешь на право знать, что творится в моей голове. Так чем же ты теперь занимаешься, Тано?
– Пока секрет.
– Ба!
– Брось, Дэн. И не надо строить осоловевшие глазки. – Старик склонил голову на правый бок. – Алкоголь на тебя не действует. Сколько ты уже не тренируешься?
– Глазки строить? – Дэн махнул рукой и осел в отутюженный фрак.
– Слушай, мой дорогой друг Хандра! Раз ты так хотел знать: нынче я занимаюсь восхитительным делом – чудо, на что можно наткнуться, раскапывая банальный грабеж. Уверен, ты захочешь поучаствовать наравне со мной.
– Наравне? Ты не боишься рисковать?
– До сих пор волнуешься из-за того инцидента? Неужели за двадцать лет ты не?.. Поразительно. Я недооценил твое чувство ответственности.
– Видишь, хоть в чём-то я хорош. – Дэн полез в карман за сигаретой, но остановился на полпути. Со вчерашнего вечера многие вещи перестали доставлять ему прежнее удовольствие.
– Вечно тебя приходится тащить на аркане.
– Помимо известного побочного эффекта, который по неведомым мне причинам вас больше не пугает, есть еще отсутствие практики. Мне бы не хотелось случайно сократить население этого города. А тебе? Если уж некуда деваться, я бы сперва предпочел... тренировки.
Тано передразнил ехидную гримасу Дэна:
– Байронс, Байронс, что ты заладил? Какие тренировки? Ты уверяешь меня, что от этого будет больше пользы? Да ты ни разу в жизни не выкладывался во время симуляций. Ты можешь нормально работать, только когда под тобой нет пуховика – а так всё хиханьки и выпендреж.
– Знаешь, тебе стоило меньше потакать выпендрежу. – Дэн даже не заметил, что его слова больше похожи на упрек, чем на попытку извиниться.
– Прошлое в прошлом. Я советую начать.
– Да уже.
– Так это и впрямь был ты! – Тано сделал круг по комнате, затем грациозно уселся напротив Дэна. – Ну что ж. Тогда, надеюсь, ты закончил трепать старческие нервы балладами о своей неполноценности?
Байронс поежился. Как не крути, придется рассказать о сделанном благодаря Вестнику открытии; мысль продралась по позвоночнику холодной проволокой. Дэн не знал, с каким лицом произнесет эти слова.
– Не понимаю, ты-то чему радуешься? Ничего пока неясно.
– Не понимаешь? Впрочем, что я? Мне нужно лишь одно: знать, имеется ли информация по моему делу – остальное всецело на твое усмотрение.
– Да! – Дэн вскочил и сам принялся кружить по комнате. Через каждые восемь шагов он упирался в собственное отражение в лакированной поверхности гостиничного шкафа и ускорял шаг.
– Байронс, под тобой сейчас ковер загорится. В Астоуне собрались все демоны ада? Не все демоны ада? Кролик-убийца?
– Понятия не имею. Получить прямой ответ не удалось. Зато в процессе всплыло кое-что, не имеющее отношения к вашему делу. Прости мой эгоизм, но сейчас это заботит меня больше, чем приключения Райна. Твой Ключ... Он перешел ко мне не потому, что я твой преемник. – Дэн остановился, рука невольно потянулась к спрятанному под одеждой камню. Потом он увидел глаза старика. – Тано... ты знал. Ты, черт возьми, знал.
– Что ты – Скриптор? Очень рад, что и ты наконец в курсе.
Тано задумчиво пригвоздил Дэна взглядом к гостиничному ковру.
– Ну да, я знал об этом задолго до нашей первой встречи. Чего ты таращишься – я сторожил этот Ключ почти двести лет.
– И ты не сказал.
– А какой момент был более подходящим? Когда ты мечтал стать Робином Гудом? Или когда Ключ напугал тебя до полусмерти? Человек рождается с талантом, но становится талантливым, обучая разум и тело, со временем. Каждый Страж самостоятельно решает, как готовить «своего» Скриптора. Я решил помочь тебе набить шишек в песочнице, без особого резонанса... Уж так получилось, но ты сомневаешься во всём с самого рождения. Боишься пошевелиться, лишь бы случайно не сделать хуже. Но только после того случая я понял, насколько ты разбалансирован. Признаюсь, чучелко, которым ты себя пугал, произвело сильное впечатление даже на меня.