Замолчав, они с улыбкой посмотрели на девочку: одна с тревогой, другая восхищённо. Светлана, поправив косынку и любуясь дочерью, умилённо прошептала:
— Как Алёнушка из сказки, только «прынца» не хватает. — Все засмеялись. — Иди в беседку, там дядя Олег с самоваром.
Эльвира Корнеевна протянула тарелку с выпечкой: — Захвати с собой, почаёвничайте, пока мы тут управимся.
Зайдя в беседку и поздоровавшись, Алиса уселась за стол и с интересом стала наблюдать, как дядя Олег несуетливо настругивает щепу для самовара, и, залив воду, раздувает огонь яловым сапогом. В широченных штанах и рубашке с косым воротом он походил на былинных богатырей. Особую изюминку добавлял ободок из бересты на голове, в вороте рубахи мелькнул кожаный шнурок, и девочка подумала, что это крестик, но сразу отбросила эту мысль: никогда она не слышала в этой семье и намёка на религию.
— Кхм... — Алиса вздрогнула и посмотрела на дядю Олега. — Я говорю, чай готов. Тебе налить?
— Да-да, пожалуйста. — Она пододвинула свою чашку. Забрав, он налил кипятку и вернул обратно.
— Заварку сама добавь, как любишь. О чём задумалась?
— Да так… – девочка неопределённо покрутила в воздухе пальцем.
Ангелок тревожно зашептал.
— Он догадывается, что было вчера, и ждёт, что ты сама ему расскажешь.
Спина у девочки похолодела, и, взглянув на мужчину, Алиса опустила глаза.
— Дядя Олег, мне стыдно, я тётю Элю вчера обманула: боялась, что будет переживать. Я там была, это я в него камнем кинула и подножку поставила. Я... я... Испугалась и убежала.
— Испугалась? — Олег, улыбаясь, с прищуром посмотрел на Алису.
— Вначале испугалась, потом обидно стало: он серёжки снять хотел, а затем опять испугалась. Ну, когда они там валялись.
Распрямив плечи, она подняла голову и улыбнулась, глядя в глаза. Высказавшись, она почувствовала, как на душе стало легко. Мужчина глядел на девочку и задумчиво мешал чай, что-то обдумывая и не решаясь сказать, потом улыбнулся.
— Не думай о них, они этого не стоят, а думай о людях, что тебя окружают, научись слушать, любить и понимать их, и они тебе ответят тем же. И верь: он не обманет.
— Кто? — Алиса удивлённо застыла с чашкой около рта.
Олег развёл руками.
— Тот, кто всё это придумал. Просто верь. …Обещал Свете за земляникой сходить. Ты с нами?
— Конечно! Как я маму в лесу с волками одну брошу?!
Посмеявшись и допив чай, они разошлись. Заскочив на кухню и посмотрев, как появляются заготовки первых, ранних овощей, девочка пошла в комнату. Пробежку решила отложить на завтра: сегодня по вырубкам находится — и, взобравшись на тахту, разложила привезённые матерью книги. Взяв первую, она прочитала имена авторов: Ченцов, Шклярский, Яглом, «Избранные задачи и теоремы элементарной математики»… «Очень знакомые товарищи, очень...» И углубилась в чтение.
Олег проводил девочку задумчивым взглядом, посмотрев, как она весело что-то объяснила матери, а затем увернулась от полотенца и под смех женщин пошла к дому. В голове не укладывалось, что ребёнок, перенёсший нападение, так спокойно об этом говорил. Рассказ её был сухим, без эмоций и подробностей, она констатировала лишь факты. И сложилось впечатление, что, проанализировав этот случай, Алиса выкинула его из головы как мелкую неприятность, мешающую её планам. Но такого просто не может быть — одной, не выговорившись, без поддержки близких с таким стрессом не справиться. А ей не с кем было про это говорить. Или было с кем? Светлана? Нет, она не вела бы себя так спокойно — слишком эмоциональная, сейчас бы все стояли по стойке смирно, отчитываясь о ситуации. Но кто же тогда? Или что?.. Холодный рассудок девочки, холодный рассудок… Какая-то мысль крутилась в голове, но ускользала, не обретя смысл. Какая-то ассоциация из прошлого, где-то он это уже видел, слышал, чувствовал, пытался понять. Но где? Нужно прошерстить записи, поговорить с Трофимычем — зная его, Олег был уверен, что тот, как эксперт, не пропустит такую головоломку. Значит, оставляем вопрос открытым, но приоритетным.
Вернул Алису в реальность голос матери, подошедшей с улицы и глядевшей с улыбкой на дочь, положив голову на руки.
— Ты в лес пойдёшь или лень?
— Ой! Конечно идём, сейчас оденусь. — Отложив книгу, Алиса подошла к шкафу.
Сосновый бор встретил прохладой, запахом хвои и другого разнотравья. Повернув с песчаной дороги на просеку, они двинулись в сторону вырубки. Шли около часа, но удалённость места того стоило, как говорил дядя Олег, сюда могли попасть только те, кто заблудится в лесу. Вырубку он разведал и обещал, что ягод будет много. Выйдя на начинающую зарастать малинником делянку, удовлетворительно хмыкнул и известил нас о том, что пришли и место не тронуто. Небольшие бугорки алели от ягод. Подвязав на кушаки бидоны, все разошлись по облюбованным местам. Алиса с интересом глядела, как передвигается дядя Олег, — плавно, не подымая ног, он огибал, нет, скорее обтекал пни и брёвна, причем делал это совершенно бесшумно. Казалось, он глядит только вперёд, но он безошибочно сворачивал на еле приметные тропки и ни разу не вернулся назад, ориентируясь на только ему известные метки. Собирая ягоды, девочка задумалась.