Щелчком, отправив окурок в окно, он повернулся:
— Что за дело?
— Знаешь, что с мамой? — вопросом на вопрос, перебила она его.
— Знаю, но не скажу.
— Почему?
— Слишком спокойно спрашиваешь об этом, после такого обычно случаются истерики.
— Мне нужно подтверждение, морально я готова.
Недоверчиво окинув её взглядом, он прикурил ещё одну сигарету, сделав несколько затяжек, заговорил:
— Два дня назад, машина на тротуаре сбила, до больницы довести не успели. Я только на смену заступил, а тут такое, — он замолчал, с тревогой поглядывая на гостью.
— Что говорят?
— Случайность, стечение обстоятельств, ну и всё такое.
— Я за один день лишилась всех родных и близких. Случайно?
— Ох, ничего себе! А при чём здесь ты?
— Хотят отдать на опыты, слишком умная.
— Я серьёзно, — парень обиженно засопел.
— Куда серьёзней, меня пытались вывести с Зеленогорска, машину с автоматов расстреляли, я двое суток пешком добиралась.
— Вадим, ошарашенно сел на табуретку, окурок догорел до пальцев и он, чертыхнувшись, выбросил его в форточку.
— Так, насчёт «опытов», ты не гонишь?
— Я похожа на «дурочку», потерявшею разум от горя.
— Не похожа, — парень задумался, приняв решение, уселся напротив, — говори.
— Кто может документы сделать?
— Какие?
— Паспорт, аттестат, регистрацию, где ни будь в «верхнее гадюкино», ну и все бумажки, чтобы учиться в технарь поступить.
Вадим не доверчиво окинул её взглядом:
— По лицу тебе шестнадцать не дашь.
— Буду стараться соответствовать.
— Ну-ну, — задумавшись, он крутил между пальцев спичечный коробок, — с ходу ничего в голову не лезет, завтра узнаю. Хотя, кое-что попробую пробить.
— Долго это всё?
— Не знаю, но дней семь – минимум.
— Мне жить где-то надо, одной.
Вадим минутку поразмышлял и протянул ей связку ключей:
— Закрой за мной, в комнате свет не зажигай, в холодильнике найдёшь, чего поесть.
— А ты?
— Разберусь.
— А тёте твоей, что скажу?
— У неё отпуск, в деревню уехала.
— Спасибо.
— Да ладно, я ж понятием. Говоришь – страшно рядом с тобой, даже жить, интересно становится. Ну, всё, отдыхай.
Закрыв за парнем дверь, она присела на край дивана. Осмотрев одежду, пришла к неутешительному выводу – только стирать. Колени джинсов были испачканные травой, обувь в земле и ещё неизвестно, что с ветровкой. Проверка, дала те же результаты. Заглянув в обшарпанную ванную, она вздохнула и включила воду. Приведя себя в порядок и перестирав одежду, вернулась на диван. Поёживаясь, куталась в старый, махровой халат и размышляла над планом, который придумал Ангелок. Авантюра? Может быть, но что делать она совершенно не представляла. А, Вадим, молодец – настоящий друг. Ну, не близкий, он защищал всех девочек из класса. Алиса хихикнула, вспомнив, как он лупил восьмиклассника и пояснял ему, что он забрёл не туда, и что в этом месте он сам «охотится». Теперь охотятся на её и нужно, как-то выбраться из этой ситуации. На веки навалилась тяжесть, мысли звучали где-то далеко и не добирались до сознания, оставаясь не завершёнными. Усталость за прошедшие сутки, давала о себе знать, опустившись на подушку, она провалилась в сон, без сновидений.
Вадим пробирался по подвалу, подсвечивая себе фонариком. В конце подвала, в бомбоубежище, раздавался приглушенный шёпот. Когда он подошёл, голоса затихли, и он, предвкушая эффект своего появления, улыбнулся. Громко пошаркав возле двери, с ржавым, навесным замком, стукнул кулаком.
— Откройте не медленно, Дед Мороз пришёл.
Внутри послышался смешок.
— А где волшебное слово?
— А в глаз.
Внутри что-то щёлкнуло, скрипнув, провернулся штурвал запора, открывая дверь. Пробравшись внутрь, Вадим щёлкнул выключателем у входа. За столом сидели два парня, третий, поколдовав с замком, протянул гостю руку.
— Привет, «Шаман».
— И вам вечер добрый, — поздоровавшись со всеми сразу, он уселся на свободное место.
Внутри обстановка разительно отличалась от сырого подвала, с плесенью на стенах. Оклеенные обоями стены пестрели вырезками из журналов. В углу, на кинутой на кирпичи спирали, стоял чайник, стол был накрыт скатертью, на которой, в беспорядке лежали конфеты, кусок пирога, бутерброды с колбасой и сыром.
— Хорошо питаются Советские детдомовцы, — Вадим покрутил в руках коробку с шоколадными конфетами.
— Сами не позаботимся, никто и не поможет, сиротам найти покушать. Растущий организм – на «сечке» не выжить.