Вадим снисходительно посмотрел на щуплого паренька в круглых очках.
— Тебя «Ботаник», сколько не корми – всё не впрок. И куда в тебе всё пропадает?
Все засмеялись, а высокий, светлый парень, с удивительно синими глазами, хлопнул его по плечу.
— У него вся сила в голове, туда все калории уходят.
— Опять барыг у «Гостинки» разводили?
— Не без этого, за жадность нужно наказывать.
Вадим налил в кружку кипятку, покрутив в руках золотистую банку с кофе, кинул две ложки порошку и задумчиво начал размешивать.
— Дело у меня серьёзное, братишки, помощь ваша нужна.
— О чём вопрос, всё, что в наших силах. «Шаман», не тяни, что за расклад?
— «Ксивы» нужны, полный комплект, чтоб без палева были, как слеза у младенца.
— Тема серьёзная, с «кандочка» не решить. «Хрусты» нужны, не меньше трёх сотен, чтоб разговор начинать.
— С деньгами решим, «художник» чистый нужен, без хвостов.
— Такой, от пяти пойдёт, но зато сделал и забыл.
— Что за человек?
— Из наших, уже несколько человек на «вольные хлеба» отправил – все без проблем прижились.
— Чем по жизни занимается?
— В морге в «Мариинке» осел, диплом «потрошителя» сделал. Говорит не плохой «анатом» получился.
— Место хорошее. Ему не хватает?
— Не, из любви к «искусству» творит.
— Завтра сведёте в «личку», тут я ответственность только на себя взять могу.
— Без проблем, нам и своих тайн хватает.
— Где пересечёмся?
— В двенадцать, он будет ждать тебя в пельменной на Лиговке.
— А согласится с чужим дело иметь?
— Сто пудов, я, под тебя, слово своё дам.
— Тогда я пошёл, всем удачи.
— И тебе не «хворать».
Двигаясь по ночному городу, Вадим переваривал в голове, всё, что приключилось с Алисой. Как могла жизнь, за такой короткий промежуток времени переживать и выплюнуть человека, ещё вчера строившего планы на будущее и не подозревающего, что его уже нет. Подойдя к окошку дежурного врача, он постучался.
— Кто там? — заспанный голос звучал не довольно.
— Павел Аркадьевич, это я, Вадим.
Дверь скрипнула и открылась.
— Ты чего?
— Я до утра перекантуюсь, всё равно смена с семи.
— Ну, заходи, работничек.
Проснулась Алиса рано, рассвет, только-только окрашивал верхушки тополей. Попив чаю с бутербродом, уселась у окошка, аккуратно выглядывая из-за занавески. На рабочей окраине вовсю кипела жизнь. Из подъездов выходили люди, сбившись в стайки, они медленно брели к предприятиям. В углу затрещало радио и, выплюнув какое-то бульканье, разродилось Гимном СССР. Поморщившись, она попыталась убавить громкость, но обнаружив, вместо регулятора, два скрученных провода махнула рукой и ушла в комнату. По пути заглянула в ванную, костюм уже стёк, но был влажным, всё остальное можно было одевать.
Скинув халат, она быстро надела нижнее бельё и футболку, свежесть чистой одежды успокоила, и мандраж, от переодевания в чужой квартире прошёл. Улыбнувшись своим страхам, отправилась на приютивший её диван. Взобравшись с ногами и прикрыв колени халатом, разложила на нём все свои вещи. Их оказалось не много: две пачки денег, перетянутые резинкой – пятёрки и десятки, толстое письмо, ключи, резинки для волос и шкатулка с серьгами. Открыв, она посмотрела на них с грустью – это всё, что осталось на память об Эльвире Корнеевне. Тётя Эля пыталась её предупредить об опасности и ценой своей жизни отвела выстрел в сторону. Лизонька, как ты там? Хотела показать тебе серёжки, посмотреть, как высунув кончик языка, ты с серьёзным видом их рассматриваешь. Всё ли у тебя хорошо? Дядя Олег, мама, всё, что было близким и дорогим превратилось в… Иллюзию? В далёкий и не реальный мир. Какой же бред нёс Ангелок, о нереальности окружающего. Разве может, так болеть сердце, потерявшее близких, в придуманном мире? Он, всего лишь программа, оцифрованные знания, с доступом в их хранилище. Просто – энциклопедия, а она пишет эту книгу, поэтому он и не может существовать без неё. Рациональной части мало, чтоб создавать, нужна эмоциональная (творческая) составляющая мысли. Только та, кто может подарить жизнь, способна управлять сознанием и… менять его под себя, для достижения цели. Потому что женщина – волшебница.
— Ангелок, вылазь. Что молчишь, стыдно стало?
— Я…я не мог понять, о чём ты думала. Я испугался, что ты меня заблокировала.
— Чего! То есть ты был отключён, и не понимал, о чём я думаю?
— Ты заблокировала меня в подсознании, у меня не было доступа к твоим мыслям.
— Что это значит?
— Твоё сознание обретает структуру мышления и защиту, от чужих решений. Нам нужно спешить, иначе ты останешься одна.