— Ну как?
— Да нормально всё, пойдём, покажу, а то не успокоишься.
Пройдя на кухню, он поставил чайник и выложил на стол бумажный свёрток.
— Изучай, Ярина Светлана Олеговна, привыкай к новому имени.
При этих словах Алиса вздрогнула, в носу запершило, и на глазах появились слёзы.
— Лиса, ты чего?
— Почти, как мамина девичья фамилия. Она Яровая была, а здесь Ярина.
— Ты старайся не думать об этом, я тоже не мог поверить, что папы и мамы больше нет, когда они в экспедиции пропали, плакал ночи напролёт. Мне же тогда всего восемь лет было, ничего, свыкся. Главное не забывать родных, тогда они в сердце твоём жить будут, и помогать, когда трудно станет.
— Спасибо, Вадим, даже не знаю, как бы сама справилась со всеми этими проблемами.
— Ладно, это лишнее, главное прорвись, выживи и накажи всех, кто это устроил. За родную кровь – нужно кровью плату брать. В общем, разбирайся, а я в Автово сгоняю, с дальнобойщиками поболтаю.
— А это зачем?
— Ты же не с вокзала ехать в Москву собираешься?
— Я ещё не думала, как.
— А стоило бы прикинуть, тебя же по Ленинграду ищут, возле твоего дома непонятные личности крутятся, сам видел. Сама же говорила, вплоть до стрельбы дело доходило. Теперь представь, как они обиделись, когда ты смылась.
— Да, ты прав, только я боюсь, с чужим человеком ехать.
— Привыкай, для тебя, сей час, знакомые – это потенциальная угроза, через них в первую очередь ищут. И я уверен, что день – два, и ко мне заявятся с вопросами. Так что сегодня ночью и двинешь в путь, а я подыщу нормального водилу. Всё, закрывайся – я ушёл.
Когда, в подъезде, затихли шаги, Алиса окинула взглядом разложенные вещи. Начала укладывать с костюма, чтобы он лежал на дне, и не бросался в глаза, когда нужно будет открывать сумку. По совету Вадима, разделила, оставшиеся деньги, на несколько кучек и распихала по одежде в разных местах. Серьги, в сумку, положить не решилась. Достав круглую коробку с нитками и лоскутами материала, сшила мешочек. Вставив белый шнурок, положила в него шкатулку и повесила на шею. Проверив, что он нигде не выпирает, сняла и пошла в ванную. Помывшись и перестирав по мелочи, вернулась к сбору сумки. Включив утюг, отпарила платья и юбку, с особой тщательностью прогладила блузу. Отложив синее платье для дороги, всё остальное аккуратно сложила. Посмотрев, ничего ли не забыла, присела на край дивана и безвольно опустила руки.
— Ну, где ты, Ангелок? Вылазь.
— Я здесь, Лисёнок, печалюсь вместе с тобой.
— Ты ещё и чувства имеешь?
— Я становлюсь частью тебя, все твои эмоции воспринимаю, как свои.
— Это хорошо, одной совсем, тяжело. Ты маршрут до Рязани продумал?
— Да, в Москву лучше не заезжать. С пригорода, на электричке, нужно добраться до Ярославля. Там крупная узловая станция, поезда идут по всем направлениям. И в тоже время – не настолько крупный город, чтоб нас там обнаружили. Сей час сезон отпусков и людей на станции будет много. В суете – легче затеряться.
— Хорошо, следи за маршрутом, кстати, покопайся в памяти отца, он в Москве работал, и знает все маршруты.
— Я это уже сделал, осталось выяснить, как поедет машина и потом окончательно скорректировать путь.
— Кстати, всё, хотела тебя спросить. Что ты там делал с моим лицом, когда фотографировались.
— Мимикрию.
— Не поняла – объясни.
— Используя мимические мышцы лица, изменял его выражение. Делал более взрослым, чтобы соответствовать заявленному возрасту паспорта.
Алиса открыла рот, собираясь возмутиться (вслух и с выражением), но потом, схватив паспорт, устроилась возле зеркала, сравнивая оригинал с фото. С документа на неё смотрело уверенное (без детской угловатости) лицо. Зачёсанные назад и прихваченные резинкой волосы, оттенялись, и не казались рыжими. Приподнятый подбородок со сжатыми губами, в паре с прищуренными глазами, придавал лицу серьёзность.
— А если паспорт скажут предъявить, что я делать буду?
— Я оставил в памяти параметры напряжения мышц и буду регулировать выражения лица по мере необходимости и в зависимости от ситуации. Тебе не надо будет об этом задумываться.
— Надеюсь – больше ничего взрослить не стал, а то я помню твои мечты об идеальной фигуре – маньяк.
— Ты же запретила мне прикасаться к твоим параметрам (под страхом изгнания), поэтому занимался только общим укреплением (того, что есть в наличии).