Грубая сила ударила его во всю мощь, отправляя Ульдиссиана в полёт до ближайшего дерева. Только благодаря своим способностям он не переломился надвое. Камень вылетел из его руки… Но если он сильно ударился, то камень мягко приземлился на землю.
В то же время Ульдиссиан почувствовал, что он не один. Тем не менее, что бы ни находилось рядом с ним, это было не смертное создание. Оно даже не было, он знал, живым в любом нормальном смысле.
И в такой близи Ульдиссиан понял, что оно было демонического происхождения.
Он убивал демонов раньше, но никогда не думал о том, что происходит с ними после того, как они оказываются мертвы. Он предполагал, что они просто перестают быть. Однако, то, с чем Ульдиссиан имел дело, больше походило на привидение или разъярённого духа, чем на живого демона.
Как такое возможно?
Впрочем, это неважно. Защитить Серентию — вот это важно.
— Ты оставишь её в покое! — внезапно взревел он, поднимаясь. — Ты оставишь в покое их всех!
Возникло ощущение огромной горечи и ненависти… Но направленное не непосредственно на Ульдиссиана. Ему показалось, что скорее это было чувство раздражения, словно он оказался просто на пути к тому, что нужно сделать.
Он решить увеличить свою значимость для разгневанной сущности. Глядя на деревья перед собой, Ульдиссиан отдал приказ.
Джунгли взорвались, повсюду кроме Ульдиссиана стали падать деревья и разлетаться части растений. Где когда-то пейзаж преграждал ему путь, теперь лежал открытым идеальный овальный путь.
И в самом конце его виднелось каменное сооружение, наклонённое под опасным углом. Крыша — некогда остроконечная, подумал Ульдиссиан, — теперь была разрушена словно огромным кулаком. Окна — всего три штуки — были странными, пятисторонними. Судя по виду, здание было выточено из камня цвета кости… Того же камня, что и фрагмент лица.
Томо сильно ошибся с расстоянием до руин. Ульдиссиан и эдиремы были практически на пороге.
Ульдиссиан скосил глаза. Возле левой стороны, стороны, от которой строение отклонялось, в земле имелось небольшое отверстие, в котором он узнал ещё одно окно. Если это было так, то внизу должен был пролегать ещё по крайней мере один этаж. Это говорило не только об огромном возрасте здания — должно быть, на погребение оставшейся его части ушли столетия, — но также о каком-то страшном бедствии, которое изначально обрушилось на эту область.
Напрягая каждый мускул, Ульдиссиан подошёл к зданию. По словам Томо, все письмена истёрлись силами природы, но для обострённых чувств бывшего фермера символы и изображения здесь всё ещё были налицо. Языка он не знал, но по крайней мере рисунки были различимы. На многих из них была всё та же неземная женщина, только теперь на некоторых она была в сопровождении высокой, почти злобной фигуры. Однако между ними двумя не наблюдалось признаков отторжения… Скорее что-то вроде любви.
На каждом барельефе пара выглядела по-разному, но Ульдиссиан был уверен, что это всегда одна и та же пара. Вспоминая, с какой лёгкостью могла менять обличья Лилит, он в конце концов пришёл к заключению, что, если эти двое хоть чем-нибудь сходны с ней, то наверное они могли выбирать из тысячи обликов. А эти, вероятно, просто были их любимыми.
В этот самый момент голос зашептал Ульдиссиану на ухо, но слова были неразличимы. Он помедлил, а потом сделал шаг вперёд.
Картинка пронеслась в его голове. Прекрасная женщина с крыльями — из огня?
Лицо показалось знакомым, но только спустя миг он спохватился, что это было лицо с барельефов и с осколка статуи. Ни одна из работ, впрочем, не могла тягаться с тем, что он только что увидел… И опять Ульдиссиан знал, что даже видение показало ему только тень её истинного великолепия.
Ульдиссиан сделал осторожный шаг вперёд… Второе видение настигло его. Это была крылатая женщина с мужчиной, который, хотя и был поразительной красоты, имел совершенно белую кожу и два синих, как лёд, глаза без зрачков. При виде сцены не оставалось сомнений, что они сильно влюблены друг в друга, несмотря на очевидные различия между ними.
Снова послышался шёпот, слова по-прежнему нельзя было понять. Уже догадываясь, что будет дальше, Ульдиссиан всё равно продолжил движение.
Снова неземная пара… Но теперь крылатая женщина изувеченная лежала на земле. Мужчина с покалеченными ногами и такой глубокой раной на спине, что уже должен был умереть, подполз к ней. Зелёная сукровица вытекала из его ран. И него были зубы такие же острые, как у речных рептилий. Мужчина бил землю с нарастающим гневом, и слезы скатывались по его лицу, шипя, когда касались чего-либо.