Как уже было сказано, лист бумаги в клеточку и китайская авторучка с золотым пером, вовремя появившиеся на творимом поприще, сыграли в жизни Константина Нестеровича весьма подвижническую роль. Начав с их помощью своё восхождение в золотоверхой иерархии человеческой цивилизации, самородный писатель после обращения в мировую инстанцию целую неделю проводил подготовительный период. Используя на всю мощь имеющиеся профессиональные знания и навыки библиотечного работника, за этот срок молодой человек сумел раздобыть почти все русско-иноземные словари, свазилендский уличный разговорник, тщательно разобраться в непростых восточных иероглифах и сполагоря научиться писать справа налево, сверху вниз, не говоря уже о привитом со школьной скамьи правописании слева направо на кириллице и латинском алфавите, не исключая из оборота и элементы древнеперсидской клинописи (люди-то на земле живут разные).
По окончании приготовительного периода и после утвердительно поставленной точки в послании Генеральному секретарю ООН, Константин Нестерович взялся перво-наперво за английский перевод. Такое решение было логичным, так как буква «а» была начальной во всех алфавитах, отлично выговаривалась и в дальнейшем не позволяла пропустить какую-либо другую вместе со страной-хозяйкой.
Обращение на этом языке молодой человек намеревался отправить в Британское Королевское географическое общество, чтобы они там, на атлантических островах, после доморощенного в небезызвестности Лох-Несского чудовища не очень-то задавались. Доведя до авторитетного учёного сведения нужную информацию о существовании поистине золотого озера, он постарался вкратце упомянуть (попытавшись даже сделать некоторые карандашные наброски) и о чешуйчатом представителе местной фауны, которого по первичным признакам по праву можно было отнести к вымершим видам земноводных ящуров (так ведь же не вымер). При этом наукоёмкий свидетель не спешил исключать и близкие признаки родства между этими двумя сохранившимися мастодонтами, поскольку географические широты их проживания были примерно равными и способствовали нормальной акклиматизации в нынешних земных условиях.
Одним словом, после своего главного послания в адрес Генерального секретаря ООН, Константину Нестеровичу не приходилось розно выбирать, кому стоит ещё писать, лишь бы это имело дальнейшее развитие. Пусть о нём узнает хотя бы половина благодарного человечества. Справедливости ради, письмописец мог просто усмехаться над собой, так как первоначальный порыв наскоком не склонил автора к обращению в ЮНЕСКО. Для столь эпохальных перемен молодой человек не в шутку посчитал эту организацию несколько мелковатой и рассматривал лишь, как запасной вариант.
И отечественная почта с гордой нагрузкой проплаченного брутто понесла бремя грядущей славы достойного гражданина. В то же время скромный служащий стал ожидать официального ответа с обратной стороны света, благо, русским он владел без словаря и верил в его мощную пробивную силу. Всё говорило о том, что зарубежные оппоненты должны его уважить, и наш герой в этом даже не сомневался.
Но всемирная организация безответно молчала. В сей судьбоносный момент, не находящий себе места, соискатель вечных лавров даже подумал, что могло не хватить какой-нибудь серенькой марки на конверте (а все они были только цветные), нацеленном в надеждах за океан, и очень толерантное письмо просто-таки осело в чиновничьем столе или слепо блудит в обратной пересылке. Вскоре появилась неотвязная и весьма опасная страшилка, что по следу его бомбического сообщения уже идут самые прожжённые гангстеры из убийственно-вызывающих структур сокровищно-разорительной мафии, дабы с присущим пристрастием выведать у легковерного знатока полагающуюся правду о залещинском золоте. Но больше всего Константина Нестеровича огорчал объявленный в СМИ график официальных поездок самого Генерального секретаря ООН. По тихим вечерам молодой человек подолгу просиживал у новостного экрана телевизора, ожидая получить нужную информацию, но дикторы лишь вовсю освещали заграничные вояжи Генсека, которые скорее повторяли путь всё того же Магеллана, не приближая его к разухабистым русским просторам. Зарубежные визиты длились вот уже второй месяц без перерыва и могли завершиться лишь к ноябрю, когда начнётся очередное заседание Генеральной Ассамблеи ООН.