– Ну и прекрасно, – как ни в чём не бывало согласился Маркел Антонович, – теперь можно и к делу предстоящему на совесть подготовиться, а после и поглядеть, что в домике том фартовом кроется.
Сродственное слово «дело» вызвало в душе оробевшего мечтателя неприятный осадок ртутно-свинцового содержания, а леденящие мурашки похлеще топотливых сороконожек пробежали от самых его пят до шейного изворота, вызвав жгучее чувство необоримой чесотки. В основании черепа что-то хрустнуло от эмоционального напряжения, наверно, симптомы сидячего образа жизни, и натужный паровик спустил первую порцию пара желаний.
– А что, собственно, готовить? – поинтересовался молодой человек.
– Для начала, дорогой соратник, я должен, непременно, ввести вас в наше тайное братство: общество слепых жуликов и хитрого карлика. Не слыхали?
Вышедший из бестревожных регистров пар, опустив кривую артериального давления до скупой нормы, остудил вспыхнувшее, было, любопытство. Напуганный человек отрицательно повертел головой, представив себе этих людей с криминальным кредо.
«Уголовщину шьёт», – подтвердил внутренний голос, и Константин Нестерович тут же, в библиотеке, захотел сам, как можно подробнее, ознакомиться с ведущими статьями «Уголовного кодекса» родного отечества. Но, видимо, и проницательный старик мог догадываться о том же, поскольку всем своим видом поторопился завершить и посодействовать быстрейшему сворачиванию немудрёной работы избы-читальни.
Придерживая своего ценного знакомца под левый локоть, Маркел Антонович вывел подавленного компаньона из здания библиотеки и через пару шагов на краю тротуара довольно легко и без языкового барьера поймал такси, не идущее в таксопарк. Машина с чёрными шашечками подвернулась так быстро, что можно было только позавидовать счастливой звезде старика, – ведь, учитывая его преклонный возраст, трудолюбивый таксист не очень-то мог рассчитывать на весомую добычу с хорошими чаевыми. Но вполне бойкий водитель приветливо улыбнулся новым пассажирам и со всей щедростью шофёрской души нажал на педаль акселератора (частота вращения коленчатого вала возросла). Как ретивый рысак, автомобиль взял с места в карьер, и Константин Нестерович почувствовал почти космические перегрузки в своей сдавленной груди, на какое-то время вчерняк усомнившись в существовании гравитационного притяжения. Даже поспевшее яблоко, некогда упавшее на голову любознательного Ньютона, в процессе сепарации при такой нагрузке прозрачно смогло бы превратиться в сок и без воды. При этом соображалка нашего героя заведомо не поспевала за несущимся телом, и куда им предстояло ехать, он точно не мог сообразить.
Таксист продолжал чему-то улыбаться, невзирая на пространственный скачок. Это привлекло внимание молодого человека, и он сумел несколько сконцентрировать свои разбросанные наблюдения. В качестве спасительного катализатора будущих идей как раз-то и выступала эта нахальная физиономия в овальном зеркальце, в полный анфас доступная для пассажира на заднем сидении.
Вообще-то библиотечный дока по природе был человеком наблюдательным и умел делать быстрые и правильные выводы. Нонче познавательная логика его рассуждений подсказывала, что и машина, и таксист свои, из упомянутого выше общества, иначе, откуда бы тогда такая уверенность в безбашенных действиях: русские-то ездят быстро, но не всегда доезжают до пункта назначения.
– Вы не сказали шофёру, куда ехать, – решил он смутить Маркела Антоновича наивным, но каверзным вопросом.
– В братство слепых жуликов, – полуспросил, полуподтвердил улыбчивый лихач, – я это хорошо знаю.
Ловушка! Его теперь живым не отпустят. Ах, как бы ему было приятно и спокойно с простаковатой Марусей, рядом с которой не нужно было хорохориться, как малайский какаду, и изображать вечного знатока яблочного удовольствия. Смущение и испуг опять расстроили мысли молодого человека, оставив лишь одну: как можно скорее отделаться от этих жуликоватых авантюристов. И, напоследок, Константин Нестерович сделал прекрасное и неотвратимое умозаключение: «Не ищи у классиков, они слишком много знали».