Гораздо труднее обстояло дело с проникновением в само здание, закупоренное, как сельдь в бочке, на все замки и шпингалеты. Подкуп бдительного сторожа, если таковой и встал бы на их корыстолюбивом пути, исключался, так как фонд, мало что независимый, был в состоянии содержать надёжного работника неумственного труда, с заливистым лаем собаки бросающегося на незваных и неурочных посетителей и вдобавок держащего в своём служебном кармане авторизованную лицензию на отстрел бродячих животных. Вламываться ж разбойным фортелем, бессмысленно свернув дверные замки и поломав зашпунтованные косяки, не казалось интеллигентным.
И тут Маркел Антонович выдал совершенно потрясающую информацию:
– В здание есть подземный ход.
– А вы откуда знаете?
- Видите ли, это, ей-ей, и есть дом моего счастливого детства. В части, касающейся его практического обустройства, мне здесь всё знакомо до мелочей; плохо-плохо, а по внешним очертаниям смогу узнать домишко и в дождливую погоду, тем паче из-под земли.
В своих детских играх мы часто лазали во все укромные уголки этого дома, даже туда, куда вход для младших строго воспрещался. Под особым надзором слуги не позволяли нам спускаться в подвал, поскольку там всегда было захламлено, грязновато и водились даже огромные крысы, что для графских кровей в особицу не выглядело посещением столичного зоосада. Но иногда на волне замирающего интереса нам удавалось обхитрить неусыпное око старого слуги, и тогда подвал становился полноценной ареной для гладиаторских боёв. В его таинственных сводах детвора предавалась неустанным забавам и приключениям. Мы гасили свет и со свечами в руках совершали длинные переходы из мнимой пещеры в другую, встречая на своём пути тень саблезубого тигра или отражённые очертания бивней сибирского мамонта. Хотя больше крыс там ничего и не поместилось бы.
Однажды мы играли в Монте-Кристо, видимо, мелкоте было сродни его графское имя, и при всех издержках подвальных декораций всё-таки вознамеривались сделать тайный подкоп в тюремной камере, дабы в тихую безлунную ночь бежать из злосчастного замка Ив. Детские силёнки и прямое отсутствие хорошего шанцевого инструмента не позволили осуществить задуманное, но нами была случайно обнаружена уже существующая потаённая дверь в стене, и мы узнали о подземном ходе. Наводящие расспросы старших приподняли немного завуалированный занавес скрытого прохода, но вскоре эту дверь завалили привезённым на зиму углём, и ребята больше о нём не вспоминали. А потом пришли другие времена.
Сим таинственным подземным тоннелем в полную масть пользовался только мой великосветский прадед, пока не женился и не остепенился. Происходило всё в первые годы после отмены крепостного права, и, женившись, отпала похотливая склонность водить в жилище симпатичных девиц вон из того дома номер десять, где тогда размещался частный пансион мадам Фирсовой, – указал рукой на нужный ориентир Маркел Антонович. – Нечистоплотная была семейка, скажу я вам. Дочь мадам, а затем и предприимчивая внучка унаследовали все пороки неблагочестивого предка, которая умудрялась неплохо подогревать своим участием любого плута, способного платить за полученные удовольствия, а мой прадед в своё время был превеликим плутом. Однако и здесь грянувшая октябрьская революция поставила всё на свои места, оборвав навсегда семейную преемственность. Пора плутовства и человеческой слабости, как бульки высохшей лужи, канула в небытие.
Так вот, сейчас, как видим, дом номер десять ещё обитаем, значит, мы спокойно можем проследовать в его надёжный подвал и отыскать там подземный ход, вторая дверь из которого находится именно в нужном нам помещении графского гнёздышка.
Компаньоны направились через дорогу в означенное строение, парадный вход в которое выходил почему-то на соседнюю, перпендикулярную Второй Мясницкой, улицу. Само неброское здание на фоне современных многоэтажек напоминало, скорее, долговечный барак, чем некогда благочинное жилище, но внешне, по наглядному виду своих чисто вымытых окон, отливающих блестящим зеркальным светом в лучах полуденного солнца, и аккуратно выкрашенных окончатых рам производило хорошее впечатление. Оставалось только догадываться об отношении его многочисленных обитателей к ажиотажу евроремонта и популярному качеству финской сантехники, поскольку пластиковых окон, а также телевизионных тарелок не наблюдалось вообще (по причине чего, соответственно, и не было прямого показательства имущему достатку проживающих в доме жильцов).