В комнате стоял тяжелый запах спиртного. За столом, уставленным тарелками с едой и разноцветными бутылками, сидела высокая, непомерно толстая женщина. Чертами лица, и особенно большими черными глазами, она была очень похожа на людей, пригласивших нас в дом, — вероятно, она тоже была цыганкой. Окончательно уверила в этом нас трубка, которую она держала во рту. Женщина выпустила дым, как заправский курильщик, и вынула трубку изо рта.
— Добро пожаловать, миленькие… Добро пожаловать, родненькие… — приветствовала она нас.
Мы едва успели переступить порог, как женщина с трубкой, указывая на невесту, начала рассказывать:
— Это Лаурика, наша доченька родная. Наша гордость, дорогой наш цветочек… Это наша невеста, наша несчастная… — Она запнулась, потом вдруг взвизгнула: — Загубил он ее, несчастную! Испортил нам свадьбу и увел жениха! Украл он нашего жениха, этот вор и бандит, чтобы ему пусто было…
Ни я, ни Орош, ни сопровождавшие нас Гынжи понятия не имели, о каком воре и бандите идет речь. Видя, что все молчат, я решился выяснить, в чем дело.
— Лаурика — невеста? — сказал я. — Очень хорошо, дай бог ей здоровья. Она красивая невеста, и мы от души желаем ей всяческих благ и счастья. Но где же ее жених? Вы говорите, его украли? Кто его украл? Виданное ли это дело, чтобы украли жениха? Такого я еще никогда не слыхал. Обычно крадут невест, а не женихов…
Толстая женщина с трубкой всплеснула руками.
— Господи, боже мой, родненькие! Неужели вы ничего не знаете? Еще и часу не прошло, как здесь побывал злодей Босоанка. Бог знает, что с ним приключилось — он был вывалян в грязи, как будто сам черт катал его по дороге. И приехал он не один, а в сопровождении батюшки Калистрата Грэмады из скита Молифт. Они приехали верхом и привели с собой еще двух коней, на привязи. Остановились напротив нашего дома и позвали нашего жениха Минотара Харлапете. Наш Минотар вышел к ним, и они сразу же, как разбойники, набросились на него, посадили на лошадь, и только мы его и видели!.. И вот моя доченька Лаурика, гордость наша, наша несчастненькая, осталась без жениха. Сегодня сыграли свадьбу, день еще не кончился, а она уже лишилась своего жениха. Как же ей теперь быть без жениха?
Орош слегка улыбнулся!
— Мы разберемся…
— Сделайте божескую милость, родненькие. Как ей без жениха-то быть?
Молодой веселый Гынж подмигнул нам и сказал несчастной матери:
— Все ясно! Вы остались без жениха! Но я надеюсь, вы не остались без вина? Или этот вор и разбойник Босоанка забрал с собой и все вино?
Женщина с трубкой обрадовалась:
— Вино есть, родненькие! Вино найдется, миленькие! Сейчас вам его подадут, дорогие… Сделайте божескую милость — выпейте, закусите! Может, вы найдете нашего бедного жениха! Может, вы спасете нашу Лаурику, нашу несчастненькую… Как ей без жениха-то быть, родненькие!..
ГЛАВА ВТОРАЯ
Цыганка широко распахнула дверь в соседнюю комнату, радушно улыбаясь и кланяясь:
— Пожалуйте, родненькие… Окажите нам честь, миленькие…
О боже, как я устал! Я это почувствовал по-настоящему только теперь, когда очутился в теплом доме. Я устал от дороги, от ветра, от непрекращающегося дождя. От сырости и грязи. И я с удовольствием стал рассматривать убогую, но довольно просторную комнату, кирпичную печь, возвышающуюся до самого потолка, железную кровать, покрытую желтым ковром, и особенно стол, который стоял посреди комнаты, круглый стол, накрытый голубой скатертью. И стулья вокруг стола были накрыты тоже чем-то голубым. Это был явно любимый цвет хозяйки — голубой…
— Лаурика, миленькая, принеси вина и хлеба. Принеси все, что осталось, все, что не успели съесть и выпить наши дорогие гости, пока не явился этот злодей и не расстроил нам свадьбу…
Лаурика куда-то ушла и вскоре вернулась, неся в руках каравай хлеба и большую флягу с вином. Мы не стали дожидаться, пока она принесет мясо: мяса не было во всей Молдове. Не было и муки. Удивительно, как цыгане все же сумели испечь хлеб и приготовить хотя бы самое необходимое угощение для свадебного пира.
Хлеб еще не успел засохнуть. Это был вкусный, домашний хлеб, и мы ели его медленно, стараясь продлить удовольствие. Кисловатое винцо, принесенное Лаурикой, мы тоже пили медленно, наслаждаясь тем, как оно согревает нас изнутри… Большое дело, если в дороге у тебя есть каравай хлеба и фляга с вином!