Еще одним плюсом моей амнезии была возможность не только задавать любые самые странные вопросы, но и выучить "заново" нынешнюю грамматику. Ну или по крайней мере попытаться выучить.
В общем, жизнь потихоньку налаживалась и вот теперь я лежал и грустил. Причин для грусти хватало, но главной была Светка - моя жена. Вроде и не было у нас красивого и бурного как в кино романа, но мы любили друг друга и были счастливы спокойным уютным обывательским счастьем. Теперь мне ее не хватало, да еще в голову лезли дурацкие мысли, что раз она еще не родилась и следовательно, среди живых ее нет, то я настоящий вдовец. Тем более, что она могла и вовсе могла не родиться, ведь какие-то изменения в историю я уже внес. С другой стороны она же не умирала, это я пропал для нее и вдовой надо считать ее. Мысли эти казались мне идиотскими и неуместными как спор адвокатов над могилой, но избавиться от них я не мог. Да ну на фиг! Планы на будущее что ли посоставлять? Вот тоже проблема. Ни образования, ни профессии, а впереди две революции и гражданская война. И куды попаданцу податься? В спасители Отечества я не гожусь, харизмы не хватит, да и причины у грядущих бедствий были слишком глубокие и масштабные чтобы можно было их отменить. К большевикам податься? С одной стороны резоны веские - они победят и можно сделать карьеру уже в СССР. С другой стороны, их еще найди этих большевиков, да и что я им могу предложить серьезного? Для пропагандиста нужны знание местных реалий, тонкое понимание чаяний и настроений масс и опять же харизма. Знания будущего? Ага, прихожу такой на явочную квартиру и говорю - я, мол, из будущего и все знаю. Главное тут то, что я пока никто. Просто контуженный поленом пациент не помнящий даже собственного имени. Хотя имя мое мне уже сообщили. Можно попробовать использовать наметившееся приятельство с Ивановым и пристроится к офицерству. Но этот вариант мне тоже не нравится. Во-первых надо воевать, а это опасно, во-вторых очень скоро быть офицером или даже другом офицера станет опасно само по себе, в третьих впереди все та же гражданская война, а Россию в ней, как не крути, защищали красные. Может белые и думали иначе, но вот интервенция все по местам расставила. Нельзя защищать Отечество и одновременно участвовать в его оккупации. Да и не зовут меня в офицерство пока что. Да уж, даже прожектерством не получается заняться. В курилку сходить что ли? Сам я не курил, но беседка во дворике была еще и чем-то вроде клуба где молодые офицеры обсуждали новости, женщин, оружие и даже запрещенную им политику. Вот тоже глупость - офицерам высочайшем указом запрещено интересоваться политикой. Потом будут удивляться, что на простые вопросы распропагандированных солдат офицеры смогут ответить только кулаками и угрозами с соответствующими результатами. И это в лучшем случаи. После страшных потерь комсостава в пятнадцатом году, в армии появилось множество "офицеров военного времени". Их набирали из обычных гражданских с образованием. Мало того, что эта интеллигенция была в духе времени, крайне политизирована, причем либерально, так еще и руководить людьми они не умели. В итоге сперва распускали солдат либеральными заигрываниями, а потом, обнаружив, что с народом им традиционно не повезло и не умея поставить подчиненных на место распускали руки и истерили в разы больше кадровых.
Решительно вскочив с кровати, я натянул сапоги и накинув свою трофейную кожанку, пошел на выход. Кстати, в госпитале меня переодели. Выдали выцветшие солдатские штаны и ношенный, но вполне приличный френч чтобы не смущал окружающих германским мундиром, а где-то в расположении разведчиков, по заверению Николая Иванова, меня ждала моя доля трофеев, которые "у Семена сохранятся в лучшем виде". Интересно, оружие в мою долю входит или штатским не положено? Бинокль-то Семен точно зажмет, уж больно он ему понравился.
- Сергей Алексеевич, вы куда? Вам доктор не велел вставать пока!
- да я только покурить! В палате же нельзя.
- Вы не курите, я это знаю наверняка! Стыдно врать! Вы же приличный человек!
Ну это-то она с чего взяла? Александра Александровна была сестрой милосердия. Ангел девятнадцати лет, старательно изображающий строгость. Офицеры званием от полковника и выше звали ее Сашенькой, а мы пока ни возрастом, ни чинами не доросли, так что звали по имени отчеству, хотя за глаза так же звали Сашенькой. По-первости я удивлялся, что никто из обитателей палаты не пытался с ней флиртовать, даже гусар Несвидов, флиртовавший со всеми подряд для поддержания репутации гусарства. Иванов меня просветил - Александра Александровна была дочкой генерала Н.
- Стыдно - не стал я отрицать очевидного - но сидеть в палате невыносимо. Я ведь уже совершенно здоров! Вот швы снимут и уйду от вас.
- Куда же вы собираетесь уходить?
Я несколько растерялся от этого вопроса. Сам-то я пока ничего не решил да и интерес Сашеньки к моей судьбе удивил.
- ну-у-у.. этого я еще не решил, но не могу же поселиться в госпитале да и делом заняться надо каким-нибудь. Чем раньше начну искать свое место в жизни, тем раньше найду.
- Так нельзя! Вы же еще не закончили восстановление своей грамотности!
Ну вот откуда она про это знает?! Специально что ли обо мне сведения собирала? Блин! А если и правда специально? а что, раненный герой, страдающий от трагической гибели супруги, а дальше романтическая девичья натура сама накрутит такого, что все романисты мира останутся не удел. Вот этого мне еще не хватало!
Тут Сашенька пошла в решительное наступление и я был вынужден ретироваться в палату. Вот ведь тоска! В палате шесть человек, а постельный режим предписан мне одному. Так и предавался тоске до самого обеда, а после меня вызвали к начальнику госпиталя.
- Сергей Александрович, я заметил, что вполне сносно пишите, но совершенно не помните грамматику.
- Да, это так.
- Из этого я сделал вывод, что моторная память у вас не пострадала.
- Похоже вы правы, доктор.
- Я профессор, но сейчас это не важно. Важно сейчас другое. Вы уже думали о своем будущем?
- Думал, но ничего придумать пока не смог, а что, вы хотите что-то предложить?
- Не я. Насколько я знаю вы водили автомобиль. Так же до меня дошли слухи будто до своего ранения вы желали участвовать в войне. Это так?
- Профессор, я о своем прошлом знаю не больше вас, но сведения у меня точно такие же. Видимо мы их получили из одного источника. - улыбнулся я.
- Действительно. Навыки ваши, конечно же, необходимо проверить, а пока скажите - Как вы смотрите на то, чтобы пойти на военную службу?
- Видите ли, Сергей Алексеевич - Вступил в разговор полковник. Он находился в кабинете профессора, когда я пришел, но до сих пор молчал. - дело в том, что захваченные поручиком Ивановым при вашем участии, броневики сейчас стоят без дела. Мы к сожалению, не смогли найти для них водителей, а они были бы нам весьма полезны в нынешней непростой ситуации.
- Хм, понимаете, э-э-э...
- Константин Эммануилович.
- Понимаете, , как уже сказал профессор сперва надо проверь сохранились ли мои навыки, а уж потом решать что-либо. Вы ведь не сказали чего и на каких условиях хотите от меня. Водить оба броневика я ведь никак не смогу, следовательно ваши планы на меня шире, чем на простого шофера.
- Вы правы. Мне бы хотелось чтобы вы обучили вождению этих машин несколько солдат и состояли в нашем бронеотряде ответственным за технику или даже заместителем командира. Мы пока не определились как лучше организовать его.