Мне показалось, или старый пакостник меня провоцирует?
- Тебе лучше знать… Госпожа, вы хотите спасти свой народ?
- Ты узнал что хотел, не так ли? - Вкрадчиво поинтересовался Дуанг, и тут же закричал, - Меня ты не обманешь, это вы принесли нам холод и смерть! Это вы жгли нашу землю с небес… И ответите за это! А начнем мы с тебя…
- С каких пор ты отдаешь приказы, Дуанг? - Вента говорила тихо, однако тон ее вопроса старику явно не понравился, и он не ошибся.- Не смей возвышать голос в моем присутствии. Ты всегда вел себя достойно, но видно бедствие помутило твой рассудок, раз ты кричишь, и горячишься как юноша…
- Он лжет, моя госпожа, и я докажу это! Лжет дерзко и нагло…
- Он лечил наших людей. С чего бы ему теперь желать их гибели?
- Он хотел узнать нашу тайну, госпожа, и он ее узнал…
- Благодаря мне, ты хотел сказать?! Берегись, колдун! Ты ставишь под сомнение мои решения? - Вента в гневе даже встала.
- Я стар, госпожа, и не боюсь смерти. Мои седины дают мне право, они обязывают меня говорить вам правду там, где другой испугается и отступит. Долгие годы я служил вашему отцу, а после его смерти – вам, и ни разу не дал вам повода усомниться в моей верности. Подумайте, госпожа, стоит ли унижать верного слугу, да еще в присутствии чужака. Опыт и знания помогают мне распознать, говорит ли человек правду, или лжет… - старый пройдоха заговорил так проникновенно, что даже я поверил.
- Честь выше знания, Дуанг! - Голос Венты зазвенел, и взлетел к потолку.- Никогда наш народ не отвечал злом на добро, и я не нарушу этой заповеди, что бы ты ни говорил! Ты не смог спасти наших людей от болезни, и нам пришлось впустить этого человека. Теперь, когда он доказал свое мастерство, ты хочешь избавиться от него, не так ли? Честно ли это, Дуанг?
Нарыв лопнул. Эти двое ждали удобного момента, чтобы предъявить козыри. У колдуна в рукаве наверняка припрятан какой-то туз, он не сумасшедший, чтобы идти ва-банк с голыми руками… Ни один мускул не дрогнул на лице старого чародея. Обвинение в бесчестии для горца – худшее оскорбление. За такое убивают. Если не могут лишить жизни обидчика – убивают себя.
- Я знаю, что такое честь, госпожа…- тихо ответил старец, склонив голову.- И обычаи нашего народа я не забыл. Дайте мне неделю срока – я приведу в порядок дела и назначу преемника. А после я исполню свой долг.- Он холодно поклонился, и повернул к выходу.
- Стой, где стоишь, старик! Прости, я не хотела обидеть тебя…- зайти так далеко Вента не готова, выбор явно неравноценный. Старый учитель, воплощение мудрости и опыта, свой человек, как ни крути… В такое время оставить народ без хранителя знаний и обычаев – люди этого не поймут и не одобрят. А с другой стороны – чужак, пусть и не враг, да помог, кто же спорит, но если уж выбирать… Дело даже не в моей жизни, хотя она мне тоже не от вас досталась, вот и помогай людям после этого. Надо разрядить обстановку.
- Госпожа, позвольте мне сказать. Я вовсе не хотел послужить поводом для раздоров, и попросил отпустить меня, чтобы привести помощь. Но если досточтимый Дуанг подозревает злой умысел, я отказываюсь от своей просьбы. Прошу вас передать меня в руки вашего учителя, дабы он мог решить мою судьбу, как, впрочем, и судьбу всего вашего народа. Времени для выбора осталось немного. Я бы хотел ошибаться, но, похоже – нас ждут тяжелые времена… Жизнь одного человека не стоит жизни целого народа.
Вента побледнела и встала со своего каменного постамента.
- Да будет так! Дуанг, отдаю тебе этого человека, но предупреждаю – никто без моего ведома не вправе лишить его жизни! Он не пленник – он твой гость. Ни один волос не упадет с головы гостя в доме хозяина – не так ли, учитель?!
Дуанг молча поклонился.
- Даю тебе день и ночь. Завтра, в это же время ты скажешь мне, как нам надлежит поступить.
Она отвернулась, давая понять, что разговор окончен. Ко мне подошли двое воинов из личной охраны колдуна.
- В этом нет необходимости,- тихо проронил старик, и воины отступили с поклоном.- Вы слышали госпожу, мансар – мой гость.
Умный старикан, в человеческие шахматы не первый день играет. Качество выиграл, но партию надо довести до конца, а игроков недооценивать нельзя. Даже вот этого безоружного хитреца, который сдался добровольно в руки правосудия, выбив из этих самых рук карающий меч… И кто-то еще играет сверху, и в глубине души он совсем не уверен, что это мои друзья.
Старик привел меня в свое жилище, двое слуг накрыли на стол, подбросили дров в очаг, и с поклонами удалились.