- Садись, мансар. Госпожа связала нас одной нитью, посему – располагай всем, что здесь видишь. Поверь, я не желаю тебе зла, но ты верно заметил – жизнь целого народа важнее жизни одного человека. Ты узнал нашу тайну, и пока мы не поймем, кто ты, и как думаешь распорядиться полученным знанием, ты останешься здесь, с нами. Ты, несомненно, умен, раз выбрал единственно верный выход для себя.
- Рад, что ты высокого мнения о моих мыслительных способностях. А теперь выслушай меня, мудрец – здесь никого нет, и нам стоит прояснить кое-что… Ты, вероятно, хочешь знать, что я увидел, побывав в святилище? Готов поделиться, если кто и способен понять меня здесь, так это ты. Это не лесть и не хитрость – для игр не осталось времени.
Старик пристально посмотрел на меня, откинувшись на спинку грубо сколоченного стула.
- Говори.
- Во-первых, я еще раньше понял, что ваши древние предки – по крайней мере, одна их ветвь – прилетели вовсе не из-за моря, и ты знаешь об этом не хуже меня. А еще ты, бесспорно, знаешь, что собой представляет твой мир. Не горы, где вы живете, и не долины внизу, а весь ваш мир – тот круглый шар, что повис в безвоздушной холодной тьме, и только близость светила дает ему жизнь и тепло, а вам – пищу и воздух… Что-то случилось, Дуанг. Погода не меняется так быстро, если только…- я запнулся, подыскивая слова.
- Если только – что? - Быстро спросил старик.
- Если кто-то, или что-то не воздействует на нее извне,- закончил я твердо.- Это ты тоже уже понял, раз обвинил в этом меня. Но такое воздействие лежит далеко за пределами наших возможностей – говорю тебе это честно, не пытаясь приписать себе чужую силу. Энергозатраты таковы, что нам бы потребовались годы и годы… А главное – масштаб и скорость. Речь идет не только о жизни твоего народа, под угрозой весь ваш мир. Даже то, что ты приказал Нару стащить у меня рацию, ничего уже не изменит – в сложившихся обстоятельствах меня должны были искать. Искать здесь, поскольку те, кто меня прислал, знают, где я нахожусь. И если они этого не делают… Дуанг, я не хочу выпытывать ваши тайны, но ты знаешь то, что поведал благородный Ханко твоему давнему предшественнику. Может ты даже знаешь, о чем говорят письмена в святилище. Нет ли там упоминания о чем-то подобном? Может они поэтому покинули свою родину? Пойми – без пищи, солнца и воздуха вы долго не протянете, даже укрывшись в своем мавзолее…
- Что ты предлагаешь?
- Надо уходить. И готовиться к этому нужно немедленно. Мои сородичи могли бы помочь – они прилетят на больших кораблях, и заберут всех, кого смогут…
- Куда заберут? На чужбину, чтобы сделать из нас своих рабов? - Горько усмехнулся старик.
- Нам не нужны рабы. Ты мне не веришь, но все равно, выслушай. Вам найдут новый дом, новый мир, похожий на этот, вы сможете жить дальше так же, как жили. Люди Ханко, которых вы приютили…
Старик встал и прошел к окну.
- Что ты об этом знаешь? - Спросил он, стоя ко мне спиной. Подняв голову, он задумчиво смотрел в темное небо, словно пытаясь разглядеть грозящую нам всем опасность.
- Я так думаю, что когда-то с ними случилось нечто похожее. Они прилетели сюда со звезд, Дуанг. И не говори, что ты этого не знал…
Старик молчал, все так же глядя в окно. Думай, папаша, думай, мне одному за всех отдуваться – пупок развяжется. А я пока поем. Снедь нехитрая, но мне много и не надо. Я отломил кусок лепешки, на блюде лежало жареное мясо – исключительно для гостя, как я понимаю, поскольку перед стулом старика положили блюдо не то с лапшой, не то с кашей – здоровая пища, одним словом. Мясом пускай гости травятся, кишки засоряют… То бишь, я. Ведь я единственный гость за этим столом. Хорош гость, мне теперь из этого дома так просто не выйти. А куда ты собрался? Из мясорубки дополнительный выход не предусмотрен, будешь дергаться – продавит в слякоть.
* * *
…Гиоль с трудом открыла глаза. Очень хотелось спать, но ее тормошили, несли куда-то, какие-то странные звуки, голоса, непонятный язык… Страна мертвых, куда уходят старики, охотники, растерзанные дикими зверями, куда ушла маленькая Сун – подружка, утонувшая в реке. Она помнила, как лежала у затухающего костра, вместе с остальными детьми. За ними, плотно прижавшись, рядами лежали женщины, прикрывшись шкурами. Угрюмые мужчины сидели вдоль стен и смотрели на выход из пещеры, в который, все ближе и ближе к людям, вползали длинные языки белого песка, наносимые ветром. Четверо самых сильных и смелых ушли за дровами и хоть какой-нибудь дичью, но не вернулись. За стенами пещеры стоял нестерпимый холод, от которого не спасали даже шкуры. Холодный воздух моментально обжигал рот и нос, руки быстро синели, идти куда бы то ни было – сама эта мысль наводила ужас… Они видели, как выходили те четверо – проваливаясь в белое мягкое покрывало по пояс, даже бежать, чтобы хоть немного согреться, невозможно… Скоро вход занесет, и они останутся здесь навсегда. Так и случилось, наверное, пока она спала. Теперь души предков переносят их в страну мертвых… Души предков выглядели странно, если не сказать – страшно. Громадные белые туши с руками и ногами, большие белые головы с черными пятнами вместо лиц. У девочки не осталось сил бояться и кричать. Все чего она хотела – спать. Однажды ей почудилось, что из черного пятна кто-то внимательно смотрит на нее, но это длилось очень недолго. Ей все время хотелось спать, и было уже все равно – кто несет, и куда…