— Если будет горячо или жечь — говори сразу. Меня в основном учили убивать и, можешь мне поверить пока что на слово, это намного легче, чем лечить.
Практически сразу сканирование показывает пока что не заметные повреждения мышц и нервной ткани. Судя по всему, хозяевам плевать на то, сколько протянут их рабыни. А ведь у стимуляторов множество пренеприятнейших побочных эффектов…
Вот и странное включение. Редкоземельные металлы и источник энергии. Размер устройства чуть больше горошины. Интересно спрятали — прямо между костью и бедренной артерией. Достать традиционной хирургией будет очень проблематично, но я это сделаю запросто.
— Что-то нашел. Достаю. Может быть больно… — под вилянием моей пси, ее тело начало выталкивать из себя инородное тело мне на ладонь.
Пока я с интересом осматривал добычу, зелтрока приподнялась и спросила:
— Так это и есть маячок?
— Демон его знает, но это было в твоей ноге. Нет-нет, не вставай: я думаю, что это не все. Кроме того, я еще даже не начинал разбираться с твоим здоровьем…
Дальше пришлось одновременно проводить психолокацию и заодно лечение. Стимуляторы и наркотики практически полностью разрушили печень и почки. Камни в мочевом пузыре и разная мелочь — это было еще ничего по сравнению с довольно большой злокачественной опухолью. Я начал подозревать, что зелтронка последние дни не выныривала из стимуляторного болота. Или ее хозяева не давали ей этого, цинично выжимая из ее жизни последнюю прибыль.
Что ж… Я вытянул руку к ее лицу и дотронулся пальцем до ее лба, лишив ее сознания.
Притушив деструктивные процессы, я начал угнетать опухоль, заставляя клетки, где можно, снова перерождаться обратно. Основную часть я вытянул из ее тела и бросил гроздь окровавленных комков в свой пустой стакан. С печенью и остальным было намного легче. Кстати, просветив легкие, я нашел второй маячок — он был хитроумно спрятан под грудиной. И как они его туда засунули? Сбоку? И точно. Вот еле заметный шрам…
Теперь голова и позвоночник. Какая интересная нервная структура. Тоже повреждена стимуляторами. Если бы они сейчас не гуляли в ее крови, то зелтронка бы ощущала постоянную сильную головную боль и помутнение зрения. Восстанавливаем и это.
Вот теперь все в порядке. Ее организм полностью здоров. Сознание разгорается все ярче. Кстати-кстати…
Произношу вслух:
— Она псайкер. Не очень сильный. Слабее, чем каждая из твайлечек, но сильнее вас обеих в складчину. — сказал я и повернулся к баньши.
Эльдары возлежали на диване, одна за одной, на боку и наблюдали за моей работой. Т`ури, положив голову на плечо Лерев, не спеша поглаживала ее белое тело рукой. Сосредоточившись на моих словах, она задумчиво произнесла:
— Это довольно интересно. Сильных псайкеров, насколько я знаю, не так уж и много даже среди нашего народа. Подавляющее большинство рождается с минимальным даром. А тут мы за сутки натолкнулись уже на троих… Что будешь делать дальше?
Пожимаю плечами:
— Сейчас пороюсь в ее памяти и заложу несколько ментальных блоков на верность. Ну, а потом думаю вытянуть ее отсюда.
— И как?
Пожимаю плечами:
— Да пусть просто оденет плащ и выйдет через парадный вход вместе с нами.
— Хм. Кто пойдет без плаща?
Пожимаю плечами:
— Я. Вы же выходите на улицу и ждите меня. Я отдал приказ нашим быть в состоянии постоянной готовности.
— К чему?
— К любому исходу сегодняшних гонок — как победе мальчишки, так и его проигрышу…
Окинув взглядом обнаженное тело Лерев, я игриво ей подмигнул и вернул свое внимание на лежащую передо мной без сознания зелтронку.
Чужие воспоминания… Нужно не перестараться как тогда с твайлечками.
Оказалось, что если я хотел узнать слухи, то я стучусь по адресу. Зелтронка знала множество информации в том числе и о нас. Насчет последнего, в основном она была представлена предположениями откуда мы пришли и чего хотим. Я даже узнал, что тот богатый мужик, что общался на базе пиратов с толстяком, одним из командиров Джаббы, был хозяином конкретно этого заведения. Значит, именно ему предназначались твайлечки…
О-хо-хо-х…
Хозяина звали Тартон. Судя по воспоминаниям — редкостный ублюдок. Обожал избивать танцовщиц, вздумавших бунтовать или как-то протестовать против нечеловеческого обращения, собственноручно. Бить он умел так, что синяков практически не оставалось. При этом у него всегда была эрекция и рукоприкладство часто переходило в дикое и несдерживаемое ничем изнасилование, показательно проходившее обязательно перед остальными женщинами его клуба.