Он вновь взял книгу, открыл нужную страницу. Здесь говорилось о том, за что были изгнаны драконы с Анитана. Общую версию знают все, но столько мелких подробностей вряд ли кто-то сумел собрать, сколько было у него. Когда-то давно, больше сотни лет назад, отец рассказал ему легенду о драконах и Анитане. И тогда Явальд поклялся себе, что найдет способ вернуть драконам свободу быть на Анитане. Вот и собирал с тех пор сведения почти по крупицам, по мельчайшим пылинкам воссоздавая картину случившегося. Как найти ту, что прокляли? Какой она стала? Как снять проклятья? Эти вопросы не давали ему покоя раньше, но за четыре года в Эйтаре он лишь недавно вспомнил об этом, словно вернул себе часть себя. Истинную часть. Как просто оказалось заблудиться в понимании своем и чужом, в этом Кленовом Лесу, где клены лишь фон. Этот Лес слишком крепко держит тех, кто ему интересен или нужен, опытывает его нитями-связями, да так, что едва не задыхаешься.
Где же искать тебя Энтараш? Почему ты отвергла того дракона, почему не приняла его любовь? Любила ли ты кого-то, или просто не захотела лгать всю долгую жизнь о своих чувствах? Как же тебя понять, двуликая? Как тебя спасти, чтобы освободить их? Ему было интересно, что бы сказала сама ниа-эль, если бы узнала о том, как покарали драконов за ее проклятье? Считала бы она плату равной? А род Терсу? Какого это любить и знать, что ты станешь причиной гибели возлюбленного? Как не сойти с ума в этом водовороте страсти, боли и любви?
Сон все же сморил его, и Явальд уснул, уронив на грудь тяжелый фолиант. Во сне он снова был на уже знакомой ему поляне. Явальд, не раздумывая, рухнул в мягкие объятия зеленого ковра, фыркнул, отгоняя назойливые травинки, так и наровящие пощекотать щею и щеки. В этом странном месте не слышалось пение птиц или жужжание насекомых, здесь не было запахов и ветра. Даже закрыв глаза, он знал, что это нереальность. Сон, видение, место, где они с Дэмианой могли быть вместе.
— Здравствуй, — первая кайорана прилегла рядом, устроила голову у него на плече.
— Здравствуй, — откликнулся он, открывая глаза.
— Беспокоишься о ней?
— Да, — не стал скрывать Явальд. — У меня плохое предчувствие.
— Правильно, у меня тоже. Тем более, ты знаешь, что подруга твоя не просто дир Таннет у нее и отцовский род есть. Терсу.
— Что? — спохватился он, сел, прижал к себе богиню, пытаясь справиться с нахлынувшим страхом.
— Она дочь дракона, проклятого дракона, — печально уведомила его Дэмиана.
— Так вот почему погибла Омэрис!
— Да, — короткий кивок, разноцветные, не скованные ничем, волосы потекли по плечам к лицу, скрывая от него лицо женщины.
— И Дэрис?!
— Я расскажу тебе, но обещай, что ты не бросишься за ней в погоню, — так и не поднимая на него взгляда, проговорила богиня.
— Почему?
— Иначе я не имею права рассказать тебе.
— Хорошо, — после долгого раздумья согласился Явальд, — я клянусь, что не брошусь за ней в погоню, не попытаюсь остановить или предупредить каким-то другим способом.
— Твоя клятва принята, Явальд дира Таннет, — неживым голосом проговорила Дэмиана, а через секунду вновь стала собой. — Проклятье рода Терсу, ты ведь знаешь?
— Да. Отпрыски рода Терсу будут терять своих возлюбленных, пока не будет снято проклятье с Энтараш.
— Ты даже нашел ее имя, — удивилась кайорана, — ты многое знаешь о том проклятье.
— Слишком мало, чтобы суметь снять его.
— Я не могу рассказать тебе все, — повинилась перед ним богиня, — только то, что касается Дэриссы.
— Я слушаю, Дэмиана, — он убрал зановешивающие ее лицо пряди за ухо богине, повернул лицо возлюбленной к себе и заглянул в глаза. — Я должен знать, понимаешь?
— Да, — короткий жесткий кивок, — слушай. Пока любовь сильна Диоран не смеет вмешиваться, только естественный ход событий. Но стоит любви дать слабину, как тут же начинает в полную силу действовать проклятие Терсу. Так вот бывают случаи, что любовь проходит мгновенно, от одного открытия, одного разговора. И бывший возлюбленный остается жить, но так еще хуже, тогда они попадают в вилку проклятья, и тогда они однажды встретятся как враги и выживет только один. Так было с Дэрой… ее любовь окончилась стремительно.
— И? Хочешь сказать, что она убила того, кого раньше любила? — он покрепче обнял Дэмиану.
— Нет. Они еще не встречались, но должны встретиться довольно скоро. Такова их судьба.
— Ты х-хочешь сказать, — он сглотнул комок, вдруг образовавшийся в горле, — что ей придется убить того, кого она раньше любила?
— Да. Или он убьет ее. И это произойдет скоро, очень скоро, понимаешь? — у его богини были полные слез глаза, соленые ручейки бежали по щекам. Первая кайорана неловко утирала их ладонями.
— Я понимаю, — тихо и как-то обреченно проговорил он. — Вот значит как.
— Да, — тихо кивнула она.
— Спасибо, что рассказала, — искренне поблагодарил он. — Иди сюда и не плачь, она справится. Я в нее верю.
— Я тоже, — прошептала богиня, покрепче прижимаясь к своему возлюбленному. В его объятиях она могла позволить себе быть просто женщиной, быть просто кайораной, быть просто слабой и самой собой.
Вечер принес с собой холодный ветер откуда-то с моря. Сариэль поплотнее запахнул куртку и наконец-то спешился. Уздечка его коня в компании с серебряным месяцем оказались в руках мальчишки, помощника конюха при трактире. Его больше ничего не держало, не мешало войти в трактир, заказать наконец-то ужин и дать себе отдых. Ну, это в мечтах, а что получится в реальности, ар-эль не представлял. Он все дорогу до Мыльнянок ждал подвоха от судьбы, да так и не дождался. Расслабляться по-настоящему Сар не собирался, а вот поесть горячего и поспать в кровати — это да. И вряд ли у кого-нибудь бы получилось встать между этими обыденными удовольствиями и Саром сегодня, не то настроение было у ар-эль. Определенно не то!
Он вошел в трактир. Прокуренный воздух, ароматы перегара и сгоревшего мяса, это место было малопривлекательным, но все же имело кое-какие приемущества, перед ночевкой под открытым небом. Так что он не стал задирать нос, а прошел через весь небольшой общий зал, который был забит почти до отказа, и остановился у стойки.
— Щедрых постояльцев, — веждиво поприветствовал он стоящего за стойкой мужчину. Тот пробежался в ответ по нему изучающим взглядом темных маленьких глаз и тут же растянул тонкие губы в неприятной слишком льстивой улыбке. Трактирщик ему полностью тут же разонравился, приметны стали и намечающиеся морщинки на ухоженном лице мужчины, которые пуще слов говорили ему о том, что этот человек предпочитает хмуриться, а не веселиться.
— Легких дорог вам, Путешественник, — ответил ему человек, — вы желаете остановиться у нас на отдых или ищите работу?
Ну, да, все правильно. Воинов слоняющихся без дела обычно и привечают, как простых путников. Правда, редкостный торговец, купец или трактирщик забывает, кто стоит перед ним в действительности.
— Хочу остановиться на ночлег и поужинать. Что на ужин?
— Бараньи ребрышки еще остались, котлеты с картошкой, репа или каша. Есть еще тущенные овощи с крольчатиной, — тут же перечислил ему трактирщик.
— Овощи с крольчатиной и номер на ночь. Сколько с меня?
— Белая луна, — цены были очень даже божескими, но Сар отчаянно чувствовал в этом какой-то подлог.
— Хорошо, — сказал он и тут же расплатился.
Овощи с крольчатиной были весьма не плохи, отметил он ужиная, а заодно осматриваясь. Зал был небольшим, вряд ли в нем могли рассесться больше трех девяток человек, значит, место не очень-то "рыбное". Да и столы со стульями не внушали ему особого доверия — больно хлипкие, либо драки здесь редкость, либо что-то банально не чисто с этим трактиром. Дом был довольно старый, потемневшее дерево стен легко бы дало точный ответ, но ему было лень присматриваться, тем более, что освещение было, мягко говоря, не очень. Старый трактир, а вот трактирщик довольно молод. Вряд ли он унаследовал заведение от отца. Купил? Тоже не слишком-то вериться. Словом, Сариэлем овладела подозрительность, и он во всем искал подвох и прочую нечистоплотность.