Такая оживит. Мертвого поднимет! Тут тебе не в горящую избу и не коня на скаку, тут – из духовного Чернобыля выволакиваться надо, и железных коней укрощать пожутче есенинских. И не традиционными средствами (соловей… роза… – в наших-то широтах?!), а тем спасать, что порождает и «соловья», и «розу», и весь эротический арсенал лирики на нашем колотуне.
«Ибо Эроса нет, а осталось лишь горе – любить».
Она любит. «Невидяще, задохнуто, темно. Опаздывая, плача, проклиная. До пропасти. До счастия. До края…»
Нижегородка Елена Крюкова, стихи которой я цитировал, – ярчайшее дарование в лирике последних лет. Но я не о «лирике». Я о женской душе, которая соединяет в нас концы и начала, упрямо вчитывая «русское Евангелие» в нашу неповторимую жизнь.
ФРЕСКА ПЕРВАЯ. ИЗГНАНИЕ ИЗ РАЯ
«Бушуют окрест горы ветреные бури,
а туманное покрывало не шелохнется».
о. Павел Флоренский, «Иконостас»
«…Я выплыла в людское море…»
…Я выплыла в людское мореИз этой гавани табачной,Где керосином пахнет гореИ в праздники – целуют смачно.Я вышла – кочегар метели —Из этой человечьей топки,Из этой раскладной постели,Где двое спят валетом знобким.Я вылетела —в дикий Космос —Из ледяного умываньяПод рукомойником раскосым,Из скипидаром – растираньяПри зимней огненной простуде,Из общих коридоров жалких,Смеясь и плача, вышла в людиИз той людской, где все – вповалку.
Я была такой маленькой, маленькой.В жгучей шубе пуховой.Непрожаренной булочкой маковойв пирожковой грошовой.
Тертой в баньке неистовой матерью —Чингисханской мочалкой.Оснеженной церковною маковкой —занебесной нахалкой.
Над молочными стылыми водами… —плодными ли, грудными… —Я шагала январскими бродамии мостами пустыми.
Грызла пряник на рынке богатеньком —винограды в сугробах!..Надо мной хохотали солдатики,за полшага до гроба…
Пил отец и буянил торжественно…Мать – мне горло лечила…Я не знала тогда, что я – Женщина,что я – Певчая Сила.
Мне икру покупали… блины пекли!..Ночью – корку глодали…Вот и вылились слезы, все вытекли,пока мы голодали…
Это после я билась и мучилась,била камни и сваи…Я не знала, что – Райская Музыка,что – в Раю проживаю…
Что снега васильковые мартовскиепод крестами нечищеными —Это Рай для хохочущей, маленькой,херувимочьей жизни…
Светлый Рай!.. – со свистками и дудкамимолодых хулиганов,С рынка тетками, толстыми утками, —боты в виде наганов, —
С пристанями, шкатулками Царскими,где слюда ледохода, —То ль в Хвалынское, а может, в Карское —твой фарватер, свобода!.. —
Рай в варенье, в тазу, в красных сливинах!В куржаке, как в кержацкихКружевах!.. Рай в серебряных ливнях,Рай в пельменных босяцких!..
Майский Рай синих стекол надраенных!..Яшмы луж под забором!..Рай, где кошки поют за сараями —ах, архангельским хором!..
Ангелицы, и вы не безгрешные.В сердце – жадная жила.Я не знала – орлом либо решкою! —где, когда – согрешила.
Где я сгрызла треклятое яблоко,в пыль и в сок изжевала!..Где надела преступные яхонты,Зверя где целовала…
Мать завыла. Собака заплакала.Рвал отец волосенки.Поднял Ангел свечу: оземь капалавоском горьким и тонким.
Затрубили из облак громадные,несносимые звуки.В грудь, в хребет ударяли – с парадного —костоломные руки.
И воздел Ангел меч окровяненный,Как солдат, первым злом одурманенный,«Вон!» – мечом указал мне:На метель, острым рельсом израненную,На кристаллы вокзалов.
Вот твой путь, сумасшедшая грешница.Вот повозка стальная.Вот трясутся кровать и столешницана булыжниках Рая.