— Комедиантка, вот кто она такая! — заметила одна вдова, у которой было две незамужних дочери, обращаясь к другой, имеющей трех дочерей на выданье. — В ней есть что-то неестественное, и где, спрашиваю я вас, была она все эти годы?
Изабелла не подозревала о произведенном ею впечатлении. Во время ужина она встретила Венецию и радостно с нею заговорила.
— Я даже не знала, что вы в Лондоне. Почему вы не навестили меня? — с упреком спросила Изабелла.
— Мы только что приехали из Хай-Уиллоуз.
— А Перри здесь?
— Нет. — Венеция выглядела грустной и недовольной. — Тебе можно сказать, хотя огласки еще не было. Я выхожу замуж.
— Замуж! За Перри?
— О Боже, нет! — И Венеция так погрустнела, что Изабелла испугалась. — Перри даже нет в Лондоне. Я выхожу за сэра Хьюго Декстера. Ты его знаешь? Вот он разговаривает с папой.
Изабелла посмотрела, куда указывала Венеция, и вздохнула.
— Но ведь он такой старый, Венеция.
— Не слишком. Ему всего пятьдесят пять, — продолжала она тем же бесцветным голосом. — Он вдовец с двумя дочерьми. Очень богат и обладает большим влиянием. То есть, как раз то, что папе нужно.
— Но ты ведь не можешь выйти замуж за такого человека, не можешь, Венеция. Ведь ты не сможешь полюбить его.
— Какое это имеет значение? Хьюго хочет меня в жены, я должна буду родить ему сына, и я до смерти устала бороться с мамой. По крайней мере, я вырвусь из дома. У меня будет свой собственный дом. Я обрету свободу.
— Но ты же не будешь свободной… по-настоящему.
— Почему нет? Буду. Я уж постараюсь. Он зовет меня. Надо идти.
Изабелла дотронулась до руки сестры.
— Венеция, приходи, пожалуйста, ко мне. Придешь?
— Может быть. Я постараюсь, — и она отошла, нежно улыбаясь седому человеку, который жестом собственника взял ее за руку и увел.
Изабелла смотрела ей вслед, озадаченная и опечаленная, желая помочь и не зная, что она могла бы сделать.
Наконец приехал принц. Полнеющий, хотя ему минуло всего сорок лет, он был еще привлекателен и имел цветущий вид. Он милостиво улыбнулся молодой леди Килгоур, когда она присела перед ним в реверансе.
— Кажется, ваш муж много сделал для нас в Париже, — сказал он.
— Вы так добры, сэр, — проговорил Роберт, склонившись к его руке. — Недавно мы с женой имели удовольствие увидеть ваш замечательный загородный дом в Брайтоне.
— Он великолепен, не правда ли? — сказал явно польщенный принц. — Эти два новых крыла и восхитительные навесы в виде раковин над окнами… А интерьер я переделываю в китайском стиле. Музыкальный салон действительно будет необыкновенным. Драконы, знаете… Обои надо видеть своими глазами. Ваша жена любит музыку — Гайдн, Моцарт?
— О да, да, конечно, ваше высочество, — прошептала Изабелла.
— Хорошо, хорошо, тогда вы оба должны прийти на один из моих музыкальных вечеров в Карлтон-Хаус.
— Сочтем за честь, сэр.
Роберт увел свою жену, улыбаясь ей.
— Ты не шлепнулась на пол. Ты на самом деле произвела впечатление. Все они дерутся за приглашения на его музыкальные вечера. Знаешь, моя дорогая, у принца действительно хороший вкус, — если бы только его не сбивали с пути. Те, кто его окружают, мечтают лишь набить карманы за его счет. Ты еще не устала?
— Нет, нисколько.
И Роберт подавил свою скуку и остался, прощая ее, как простил бы ребенка, попавшего впервые в жизни на бал.
Некоторое время спустя, когда Роберт стоял, прислонившись к одной из увитых цветочными гирляндами колонн, Мэриан оставила своего кавалера и подошла к брату. Танец только что кончился. Изабелла стояла на другом конце комнаты, освещенная сиянием свечей, в блеске золота.
— «Ее сиянье факелы затмило…» — прошептал Роберт еле слышно.
— Что ты сказал? — воскликнула Мэриан, думая, что ослышалась.
— Я всегда считал, что это преувеличение, но, оказывается, старина Уилл знает, о чем говорит.
— Но ведь ты не Ромео, — едко заметила Мэриан.
— Верно, верно, — улыбнулся Роберт. — Совсем не похож на Ромео, да?
«Он влюблен гораздо сильнее, чем я думала, — поняла Мэриан, и сердце ее сжалось. — Боже, пожалуйста, не дай ей слишком сильно ранить его». Нахмурившись, она проследила глазами за взглядом Роберта.
— Кто это с Изабеллой?
— Шевалье де Сен-Джордж, к которому я питаю особую неприязнь, как и к его так называемому племяннику. У меня сильное подозрение, что они вовсе не те, за кого себя выдают.
— Что ты имеешь в виду? Шпионы? Эмигранты, но на жаловании у Наполеона? — встревожилась Мэриан.