— О нет, моя дорогая, на этот раз вы от меня не убежите.
Изабелла стала бороться с ним, а он пытался оттащить ее от двери. Рори, маленький и храбрый, примчался ей на помощь и вцепился зубами в элегантно обутую ногу, и, получив пинок, отлетел, жалобно скуля, в другой конец комнаты.
Изабелла поняла, что совершила ошибку, сопротивляясь ему: от этого он только больше распалялся. Люсьен полунес, полутащил ее по комнате. Изабелла закричала, но слуги были далеко, и сквозь толстые стены ничего не было слышно. Люсьен грубо бросил ее на софу и опустился рядом. Столько месяцев он мечтал об этом моменте, и вот теперь Изабелла была здесь, и он собирался насладится ею. Будет знать, как мучить и дразнить Люсьена де Вожа.
Изабелла сопротивлялась изо всех сил, но, несмотря на хрупкое с виду телосложение, он был гораздо сильнее, чем она. Люсьен придавил ее всем своим телом, и одна рука уже рванула тонкий шелк платья у ворота. Его пальцы сомкнулись на ее груди. Изабелла закричала от боли и страха, глядя в его горячие карие глаза, но потом его рот закрыл ее губы с сокрушительной силой. Он вдавил ее спину в изогнутый конец софы, и ужас охватил Изабеллу. Это не должно случиться с нею, не должно. В отчаянной попытке сбросить Люсьена, она, собрав последние силы, попыталась оттолкнуть его коленом, но он еще больше навалился на нее. Руки Люсьена ощупывали ее, Изабелла открыла рот, чтобы снова закричать, но крик застыл у нее в горле, так как холодный язвительный голос прорвался до ее сознания сквозь страх и отчаяние.
— Могу я спросить, что здесь происходит?
Это не могло быть правдой, и все же это случилось. Роберт стоял в дверях, все еще держа хлыст в руке. Постороннему наблюдателю это показалось бы любовными объятиями расположившейся на софе парочки. Изабелла со страхом подумала, что Роберт, наверное, так и решил. Но в тот момент она испытывала лишь несказанное облегчение.
— Слава Богу, ты здесь, слава Богу! — все, что она могла вымолвить, пока Люсьен медленно поднимался.
Роберт, казалось, не обратил на жену внимания.
— Какого черта вы здесь делаете, месье де Вож?
Он еще владел своим голосом, но Изабелла, которая хорошо знала мужа, поняла, какая большая ярость бушует в нем сейчас.
— Думаю, и так понятно, — сказал Люсьен, вновь обретая свое остроумие и нахальство, — и это было весьма приятно. Как жаль, что вы приехали так быстро, лорд. Еще бы несколько минут, и все было бы кончено.
Его наглость ему дорого стоила. Роберт поднял хлыст и дважды ударил молодого человека по лицу с такой силой, что тот чуть не упал в камин.
— Вон отсюда, — сказал Роберт, — убирайся, пока я не прибил тебя.
Люсьен пришел в себя. Кровь текла по его щеке.
— Ты дурак, слепой дурак, — прошептал он. — Ты что, не знаешь свою собственную жену? Расскажи ему, Изабелла, расскажи про лачугу на болотах, расскажи обо всех возможностях, что нам представлялись прошлым летом… — Роберт угрожающе двинулся к нему, но Люсьен продолжал, злобно повышая голос: — Ты бы хотел уничтожить меня, не правда ли? Как ты уничтожил того, другого, однажды ночью, и теперь не можешь забыть. И девочка, погибшая страшной смертью, крича в агонии, а ты, с твоей неуклюжестью, не смог ее спасти… все это тебе доставляет неприятные моменты, а?
Роберт пристально смотрел на Люсьена. Как он мог узнать? Как еще он мог узнать, если бы Изабелла не сказала ему? Внезапно Робертом овладела слепая ярость, красный туман поплыл перед его глазами. Он позволил этому чувству овладеть собой и так яростно ударил Люсьена в подбородок, что молодой человек пролетел через всю комнату и упал на колени. Он попытался встать на ноги, все его обаяние исчезло, лицо казалось мертвенно-бледной маской с гримасой злобы и уязвленной гордости.
— Видит Бог, я убью тебя за это, — проговорил Люсьен разбитыми губами. — Клянусь, убью.
— Не сомневаюсь, что попытаешься, — сказал Роберт с неожиданно ледяным спокойствием. — Когда и как тебе угодно. Чем скорее, тем лучше. А теперь — иди, убирайся!