К сожалению, их первая встреча почти не изменила сложившееся у Мэриан мнение. Однажды в полдень или чуть позже леди Бриджез явилась с визитом, прихватив с собой Изабеллу. К несчастью, Роберта не было дома. Утром его вызвали на срочное заседание.
— Будь с нею мила, — сказал он сестре перед уходом. — Будь доброй. Она станет очень смущаться и робеть при встрече с тобой.
«Да уж, конечно!» — сказала Мэриан сама себе, в самом мрачном расположении духа ожидая прихода гостей. Одетая в строгое элегантное платье из синего шелка, с единственным украшением — бриллиантовыми серьгами в ушах — Мэриан выглядела такой суровой и недоступной, что Изабелла струхнула. Это была сестра Роберта, о которой тот говорил с таким теплым чувством и с которой она надеялась подружиться.
Изабелла сразу же поняла, что ее встречают с неприязнью, и в результате держалась скованно и говорила мало. Если Мэриан заранее настроена против нее, то она не собиралась лебезить перед ней.
Изабелла провела ужасную неделю, в течение которой ее таскали от портнихи к портнихе. Тетя Августа, посещая знакомых, медоточиво расписывала предстоящую свадьбу, чем вызывала у Изабеллы желание провалиться сквозь землю.
— Эти молодые люди, знаете, любовь с первого взгляда… Это так романтично. Милый Роберт ни о чем не хочет слышать, только бы поскорее жениться. Мы все так bouleverse[10] этим, правда, Изабелла?
А дома давали Изабелле понять, как жаль каждого пенни, истраченного на нее. Ведь не Венеция оказалась в центре предстоящего события. Дочь будет всего лишь подружкой невесты, и это невыносимо угнетало тетю Августу.
«О Боже, — думала уставшая Изабелла. — И зачем только я согласилась на эту свадьбу?» Если бы они могли спокойно уехать куда-нибудь? Единственное, что как-то примиряло со всем этим, это то, что Роберт был так же недоволен суматохой, как и она. Но мужчине легче: он мог пойти в клуб, к друзьям, в то время как ей приходилось терпеть недоброжелательные взгляды, полные неприкрытой зависти, колкости Венеции, постоянные укоры тети Августы.
Сейчас же леди Бриджез говорила о Роберте так льстиво, что Изабелла, видя, как кривятся губы Мэриан, гордо отстранялась, все больше замыкаясь в себе.
Был только один момент за весь этот ужасный день, когда искра симпатии могла промелькнуть между Мэриан и Изабеллой.
Чаепитие было окончено. Собираясь прощаться, они уже встали, когда слуга без предупреждения открыл дверь и в комнату вбежали два маленьких спаниеля.
— Ой, какие они милые! — воскликнула Изабелла и, не обращая внимания на свое платье из бледно-голубого муслина, опустилась на колени и обняла собачек, нежно лаская их. — Роберт мне о вас все рассказал.
Тете Августа резко оборвала ее:
— Изабелла, о чем ты только думаешь? Простите ее, леди Мэриан, но моя племянница так любит собак!
— Да это заметно, — ответила Мэриан, в то время как Изабелла поднималась на ноги, расправляя помятое платье, а собачки прыгали уже у ног своей хозяйки. — Эдуард только что привел их с прогулки. Надеюсь, они не испачкали вам платья?
— Нет, ничего. Как их зовут?
— Роланд и Оливер.
— Из «Песни о Роланде?» — замечательно. Когда мы были детьми, папа читал ее нам.
— Это мой брат так назвал их. «Несносная девица пытается продемонстрировать свои литературные познания». — Вспыхнувшая на мгновение искра симпатии быстро погасла.
Позже, в карете по пути домой тетя Августа сказала:
— Должна признаться, что не завидую я тебе. Сухая и чопорная, эта его сестрица. Нелегко тебе будет поладить с нею, девочка моя, вот что!
«О, как бы вам это понравилось», — подумала Изабелла. Тетя надеялась, что ее замужество не будет счастливым, но Изабелла этого не допустит.
— Роберт очень любит свою сестру, — непринужденно сказала она. — Кажется она обожает собак, так что мы найдем общий язык.
Леди Бриджез фыркнула:
— Собаки! Ладно, это уже твои трудности, тебе с ними и справляться.
Они обвенчались в начале октября в старинной церкви Лидда. По настоятельной просьбе невесты обряд осуществил преподобный Гильберт Холланд. Он был в своем лучшем кружевном стихаре поверх новой черной шелковой сутаны.
За несколько дней до этого было подписано предварительное мирное соглашение. Ликующие толпы еще заполняли улицы Лондона, а почтовые кареты, украшенные гирляндами из лавра, разносили радостную весть по городам и деревням всей страны.