Глава 24
Эристор последовал совету Лэндира и вскоре уже торопливо шагал к святилищу. Когда он вошел, то сразу почувствовал — что-то не так. И лишь через минуту понял, в чем дело — там было тихо. Так тихо, что с другого конца огромного помещения отчетливо долетали редкие всхлипывания Куиниэ. Кэлибор утешал ее, что-то нашептывая, а посреди прохода, скрестив руки на груди стояла грозная Тир.
— Как тебе это удалось? — тихонько спросил Эристор.
— Тушеные яйца, — хмуро ответила та и, жестом отметая вопросы, поинтересовалась. — Ну что?
— Лэндир хочет обмануть Галатиля. Даже меня отослал, чтобы потом все взять на себя и свой мнимый старческий маразм.
— Но как?
— Сам толком не понял, — все так же тихо продолжил Эристор. — В общем, я дал согласие на брак Куиниэ с внуком Лэндира. Подпишут бумаги, а потом… Понятия не имею, что он себе думает делать с этим потом.
— В любом случае, это отсрочка, — оживившись, проворчала Тир. — Внука ведь у него нет? Я правильно понимаю?
— Кто его знает? У старика была дочь, с которой он расстался несколько сотен лет лет назад. Лэндир рассказывал об этом и очень переживал.
— Я побила твою невесту, — вдруг сообщила Тир, пряча глаза.
— Кого? — не понял Эристор.
— Твою невесту.
— Тир, у меня нет невесты, — Эристор мягко завладел рукой Тир. — Я хотел бы ее иметь, но видно не судьба… Вот если бы… — Эристор почти решился выпустить то, что тяжким грузом невысказанного лежало у него на душе, но тут громкий шум и крики раздались со двора.
— Что еще-то случилось, пепел его разбери?! — вскричал в отчаянии Эристор и широкими шагами направился к выходу.
Тир последовала за ним, справедливо полагая, что там наверняка не обошлось без ее дружинников. И точно.
Разъяренный Галатиль, уперев руки в бока, стоял перед невозмутимым и неподвижным, как скала, Эриком. Рядом возвышался Сигурдиль Вилобородый, а чуть в стороне остальные дружинники держали в кольце воином из отряда Галатиля.
— Какого лешего? — орал тот. — С какой стати здесь удерживают моих людей?
— Что случилось? — устало спросил Эристор.
— Госпожа сказала, что они вели себя не… — Эрик повертел пальцами, пытаясь вспомнить незнакомое слово.
— Некорректно, — подсказала Тир. — Они пытались затеять ссору в святилище. Я попросила их выйти. Вот и все.
— Как все, если у половины разбиты носы?
Тир пожала плечами:
— Кто ж им виноват, если они не хотели идти по-хорошему?
— Хватит пустой болтовни. Эль-до, прикажите освободить моих солдат.
— Не могу, — Эристор развел руками.
— То есть как?!
— Это люди Тир, а они подчиняются только своей госпоже.
Галатиль перевел взгляд на молодую снежную, красота которой поразила его еще раньше, в церкви. Госпожа? Хозяйка этой бородатой своры? Ей место не среди грубых варваров, а на шелковых простынях в спальне. «Я бы с удовольствием…» — кончик его языка скользнул по нижней губе.
— Не о том думаете, — негромко и зло проговорила Тир. — Совсем не о том.
Галатиль смешался, и, сердясь на самого себя за свое же смущение, произнес:
— Я приказываю вам отпустить моих солдат, иначе…
— Что случится иначе?
— Принц Гимли…
Тир рассмеялась:
— Что он мне? Это над вами, эль-до, он властен, а над ним, хочет он того или нет, король Ангрод. Надо мной же одни Духи! Я свободна и вольна поступать, как мне заблагорассудится, тем более что сила сейчас на моей стороне.
Тир замолчала и, лишь вдоволь насладившись злостью и растерянностью Галатиля, продолжила:
— Впрочем, они свободны… До тех пор, пока снова не начнут хамить и задираться. Это мы и сами умеем.
— К какому решению вы пришли с Лэндиром? — вмешался Эристор, желая оградить Тир от оскорблений, которые уже готовы были выплеснуться на нее.
Галатиль послушно отвлекся и даже оживился:
— Мы подписали брачный договор. После того, как его подпишете вы, один экземпляр я сейчас же отвезу его высочеству. Другой останется вам. Можете после моего отъезда зачитать его перед гостями.
Галатиль передал Эристору свернутый в трубку документ. Он расправил свиток. Глаза его стали округляться. Поспешно прервав чтение, Эристор откашлялся, чтобы скрыть смущение:
— Ну что ж, прекрасно.
Слуга человек протянул ему длинное гусиное перо уже смоченное в чернилах. Эристор принял его и расписался внизу документа, используя в качестве стола услужливо подставленную спину все того же расторопного малого.
— Прикажите подать лошадей. Я уезжаю немедленно.
— Счастливого пути, — ядовито вставила Тир и, развернувшись, пошла в дом.
Подумалось, что ей еще, по всей видимости, необходимо позаботиться об обеде — Куиниэ сейчас явно была не в том состоянии, чтобы хлопотать по хозяйству. Впрочем, это не заняло много времени, и в церковь Тир успела к самому интересному.
Галатиль уже отбыл, и теперь Эристор, стоя посреди прохода, собрался огласить только что составленный брачный контракт.
***
Тир остановилась в дверях, рядом с Лэндиром. Он заметно нервничал. Сухие морщинистые руки старика дрожали. Тир заметила это, когда он попытался ослабить завязки на горловине своей рубашки.
— Вам нехорошо? — участливо спросила она.
— О нет, госпожа моя Серебряная. Все вышло просто чудесно. Этот высокомерный идиот даже не знал имени жениха. Его ничего не стоило обмануть. Даже не интересно…
Тир не поняла:
— Что…
Но тут старик схватил ее за руку, призывая замолчать и послушать — Эристор заговорил:
— Итак, вы все уже знаете, что принц Гимли посчитал невозможным выдать мою сестру, Куиниэ из Дома Красного дуба, за эльфа из не столь знатного и куда менее богатого Дома. И я согласился с этим.
— Брат! — с болью в голосе выговорила Куиниэ.
На это Эристор лишь улыбнулся ей и заговорщически подмигнул:
— Однако благодаря уважаемому Лэндиру вскрылись некоторые новые обстоятельства, которые позволили совсем иначе взглянуть на этот брак. Надо сказать, они стали для меня полнейшим откровением и более чем приятной неожиданностью. В результате был составлен документ. Вот он. Это брачный контракт, подписанный мною, Лндиром из Дома Зеленого остролиста и Галатилем из Дома Развесистого граба от имени его высочества принца Гимли.
И Эристор принялся читать.
Содержание брачного договора было простым и однозначным. В нем значилось, что Куиниэ, дочь Огастэнира из Дома Красного дуба и его супруги Беатринис, отдается в жены Кэлибору, сыну Ингэлиона из Дома Рыжего клена и Линиэль, которая в свою очередь приходится единственной дочерью Лэндиру, главе Дома Зеленого Остролиста…
Далее шли деловые стороны контракта, но никто их уже не слушал. Все повскакивали с мест и шумели еще больше, чем в первый раз. Но все перекрыл высокий, дрожащий от волнения голос Линиэль.
— Папа! — крикнула она, бросаясь через все святилище к напряженно замершему в дверях древнему эльфу.
— Это что, правда? Или дед выжил из ума? — злобно поинтересовался Пэрсиваль у задумчивого Даэронда.
— Не думаю.
— Значит, любимчик Кэлибор…
— Будущий глава Дома Зеленого остролиста.
— Чтоб он сдох! — в сердцах воскликнул Пэрсиваль и, расталкивая гостей, кинулся прочь.
Он приехал на эту свадьбу, гонимый почти мазохистским желанием убедиться в величине богатств Дома Красного дуба, и был совершенно сражен обширностью лесов, силой родового дерева, могучим высокомерием замка и его богатым убранством. На прелестное лицо молодой невесты он и вовсе старался не смотреть. А теперь еще и это! Единственный наследник дряхлого старца, к тому же, по всему видать, до безобразия богатого. Пэрсиваль оседлал своего коня, с трудом найдя его в переполненных конюшнях, и помчался догонять отряд посланника принца Гимли.
В церкви же все не утихало волнение. Линиэль едва удалось добраться до отца через возбужденную толпу. А пробившись, она вначале совершенно растерялась, а потом упала перед ним на колени и обхватила руками ноги.