Улыбка мгновенно пропала с моих губ. Я подхватила своё пальто и окинула его надменным взглядом:
– Извините, Эдиз-бей, но мне пора работать. Если у вас ко мне всё, то посмею себе удалиться. Как только что-то будет известно насчёт вашей пропажи, я обязательно вас оповещу.
– Что ж… Хорошо, – усмехнулся парень, а я увидела знакомый огонёк в серых глазах. Похоже, мой отказ его задел. – Не уверен, что Дерья обронила её именно здесь. Возможно, где-то в такси или дома. Но спасибо вам за помощь, Рада, – я уже развернулась, чтобы уйти, как в спину прилетело: – У вас красивое имя.
– Русское, – отчеканила в ответ и всё же ушла в подсобные помещения, чтобы переодеться.
В основном день прошёл спокойно, не считая того, что я валилась с ног, а потерянная серёжка так и не была найдена. Официанты только зря потеряли время обыскивая каждый уголок ресторана, где только могла проходить девушка.
Под конец дня, окончательно убедившись, что его ненаглядная невеста посеяла серёжку где-то в другом месте, я написала об этом Эдизу. Парень прочёл сообщение, но не ответил. Что ж, видимо, действительно задела чьё-то раздутое эго…
Доган не соврал. Ближе к вечеру Кан-бей действительно объявил мне внеплановый выходной, а я едва ли не завопила от радости, услышав эту новость. Но начальника я только поблагодарила с широкой улыбкой, а оставшись одна, быстро написала сообщение парню:
«Свидание в силе. Мне действительно дали выходной!»
*8 лет назад*
Делать закладки оказалось не сложно, но неимоверно страшно. Успокаивало только одно – Кирилл был рядом и не оставлял меня одну. Хотя это как раз и казалось странным. Для него такие ребята, вроде меня, должны быть расходным материалом. Повязали – нашёл нового. Он не должен сам лезть во всё это, потому как рискует быть пойманным. Но меня это не волновало. Кир рядом, деньги копятся.
Прошла неделя, после которой и произошли изменения. Меня больше никто не трогал. Это оказалось таким удивительным фактом, что я не сразу это осознала. Надо мной всё ещё посмеивались, распускали грязные слухи, но старшие обходили меня стороной, а синяки с тела начали исчезать.
Видя Кира рядом со мной, парни шарахались в сторону, а мне не говорили вообще ни слова. И это действительно напрягало, потому что я не верила в долговечность парня. Я была глупа, но не верила в любовь и прочую дребедень. В дружбе тоже не было уверенности, а название нашим с Киром отношениям упорно не подбиралось. Мы просто… сосуществовали…
– Ну давай, попробуй же… – тихий шёпот завораживал. Тёмно-синие глаза дурманили, как и дым, повисший в комнате. Между пальцами Кира тлела одна из его «самокруток».
Я оттолкнула его руку и усмехнулась.
– Сколько можно повторять? Нет, Кир. Почему ты так хочешь меня подсадить? У меня нет денег, чтобы быть твоей клиенткой, – продолжала усмехаться, и Кирилл тоже усмехнулся. Потом затянулся и посмотрел на меня мутным взглядом.
– Может быть, я не могу смириться с тем, что ты сильнее меня? – поджал губы парень.
– О чём ты?
Кирилл часто любил вводить меня ступор вопросами или своими мыслями. Я с трудом понимала, что он имеет в виду, но очень упорно пыталась делать вид, что понимаю. В какой-то момент вдруг чётко поняла, что не хочу его терять, а потому не хотелось его ни в чём разочаровывать.
Но в этот раз парень всё-таки решил пояснить.
– Я начал курить в семнадцать. Старшие дали попробовать. Потом ещё и ещё. Это перерастало в зависимость.
– Ты же не всегда под кайфом.
Кир засмеялся и покачал головой, вновь затягиваясь.
В комнате царил полумрак. Мы сидели в позе йога друг напротив друга на диване в его квартире, освещаемые только мерцанием телевизора, поставленного на беззвучный режим.
– Не всегда, но от этого наркота не перестаёт быть моей зависимостью. Ты ведь девочка, должна быть слабее.
– Не обязательно, – тихо ответила я, а тёмно-синие глаза остановились на моих.
Парень отложил «самокрутку» в пепельницу и вновь вернул ко мне свой взгляд.
– Видела бы ты себя тогда в клубе. Такая запуганная серая мышка. Если по-честному, детка, то я просто хотел с тобой переспать, подсадить на наркоту, поиметь с тебя бабок, – по спине прошлась волна дрожи. Вот это откровения… Кир не улыбался, как мне казалось, говорил вполне серьёзно и не отрывал от меня взгляда. – Но то, что ты детдомовская перевернуло всё, малышка. Ты «своя». Обещаю, я никому не дам тебя в обиду.
Я еле слышно выдохнула, чувствуя, как напряжение отступает. Кирилл ещё никогда не говорил серьёзно. Большинство разговоров переводилось в шутку.