Стоит в облегающих черных штанах, кожаная куртка, в руках шлем. Темно-каштановые волосы распущены, слегка взъерошены. Рядом с ней стоит парень выше неё примерно на голову. Совсем близко, но лица его не видно, как и её.
Я не могу усидеть на месте, нужно обязательно поговорить. Уже встаю со своего места и иду к ней, как появление ещё одного человека заставляет меня застыть в нескольких метрах от них.
Аяз Кушоглу в темно-сером костюме, накинутом поверх него пальто подходит к Раде. Улыбаясь, он что-то говорит застывшей парочке и кивает в сторону лестницы. Первым направляется в ту сторону, Рада с парнем следом. Я замечаю, как неизвестный старается незаметно поймать её руку. У него это получается, и он слегка сжимает её, не отпуская до того момента, пока они не скрываются за дверью вип-зала.
Я так и стоял посреди зала, словно оцепенев, не в силах понять, что Рада делает в компании одного из самых влиятельных и опасных людей Стамбула. Аяз ведёт дела с моим отцом, несколько раз приезжал к нам на ужин, но лично мы особо никогда не общались. Хватало и рассказов отца о нём.
Только сейчас до меня доходит, что Рада, видимо, связана с Кушоглу очень тесно. Этот ресторан – ресторан, принадлежащий его брату, и она здесь работала. А теперь она в его компании обедает в вип-зале.
Заказав первое попавшееся, я пересел на другой стул, с которого отлично просматривался выход из вип-зала и ждал, пока они уйдут. Прошло, наверное, минут сорок перед тем, как они вышли. Вновь сначала Аяз, следом за ним Рада и парень. Оба мрачные с непроницаемым выражением лиц. Я надеялся, что она вновь оглянется, но нет, девушка смотрела только перед собой.
Проследить её дальнейшие движения я не смог, поэтому открыл чат с нашей перепиской и написал ей сообщение:
«Нужно поговорить, давай встретимся».
Видимо, она ждала чего-то похожего, потому что ответ пришёл быстро:
«Не нужно, у меня нет времени».
Сдаваться я не собирался, поэтому написал вновь:
«Тогда в одиннадцать на нашем месте».
«Нет никакого НАШЕГО места!» – я усмехнулся, представляя, как её лицо перекосило от злости.
«Ты знаешь, о чем я. Буду ждать каждый день, пока не приедешь и не поговорим».
*Рада*
В такое время, когда на часах приближается угрожающая цифра три ночи, люди с бессонницей в красивых фильмах и книжках обычно сидят на окне с сигаретой, изучая ночное небо, либо медленно пьют вино, отпуская поток мыслей по собственному течению.
Я же жалею, что не умею ни того, ни другого. В стаканчике на столе давно остыл чай. Временами я всё-таки вспоминаю о нём и делаю несколько глотков. На мне всё та же пижама, волосы рассыпались по спине, будто тонкая накидка. Я забралась на кухонный стул с ногами, обняла их руками и положила подбородок на колени. Тело ужасно затекло, появилось ощущение, будто превращаюсь в статую, но двигаться с места не хочется.
Я расстроена. Сон пропал, хотя Доган засопел в подушку, стоило нам лечь. Я не думала, что после утреннего разговора он придет, но парень явился уже ближе к двенадцати. Мы практически ни о чем не говорили, кроме общих фраз. Он был напряжён, а я не очень хотела трогать оголённый провод. В голове эхом отдавались его утренние слова, а ночь располагала совсем не к тем мыслям. Ночь позволяет посмотреть на всё под другим углом.
Вот уже пару часов я верчу в голове наши недолгие отношения, вспоминаю прошедшие пять лет и понимаю, что Доган действительно мне близок, как друг, наставник и старший брат. Он красив и, как оказалось, может быть ужасно милым и заботливым. Смогу ли я ответить ему тем же? Смогу ли когда-нибудь влюбиться или мы так и будем постоянно ссориться?
Я прокручиваю в голове одни и те же вопросы и не нахожу на них ответа. Мне ужасно осточертело сидеть на кухне и смотреть через всю комнату на силуэт спящего человека на моей кровати, но не унимающаяся тревога не даёт двинуться с места.
Парень вдруг повернулся, вздохнул, повертел головой, не находя меня и наконец наткнулся взглядом на мою фигуру. Вновь рухнул на подушку и дотянулся до телефона, чтобы посмотреть время. Увиденное его не обрадовало. Он тяжело вздохнул, отложил телефон и встал. Я наблюдаю за тем, как он берет с кресла джинсы, натягивает их на себя и идёт ко мне. Сигареты уже привычно лежат на подоконнике, поэтому он достаёт одну, приоткрывает окно, закуривает, облокачивается на подоконник и наконец произносит:
– Что за ночные посиделки?
Всё это время я так и не сдвинулась с места, просто следила за ним глазами. На вопрос пожала плечами и вдруг решила не таить: