- Это ты верно заметила. Я, когда мне гримуар этот в руки попал, обрадовалась. Думала, что нашла отличный выход из положения, - Алька почувствовала влагу на глазах и шмыгнула носом.
- Эй, мы так не договаривались, - возмутилась Алька, - нечего над своей несчастной судьбой мои слёзы проливать.
- А тебе для меня даже слезинки одной жалко, - слеза сорвалась с ресницы и потянула вниз по щеке влажную дорожку.
- Мне не слёз жалко, а времени. С минуты на минуту явится сюда этот взирающий, а мы даже не знаем, что ему сказать, - Алька демонстративно утёрла глаза углом простыни и высморкалась в тот же угол.
- Главное, не ляпни, что я ведьма, - заволновалась Мелина.
- Костра боишься?
- Да, боюсь. И ты бойся — гореть тебе ведь прийдётся.
- Договорились. Но может объяснишь мне, неместной, почему магия есть, а ведьм нет?
- Потому, что у нас здесь маги, а ведьмы уже давным давно все сгорели.
- Маги постарались? - догадалась Алька.
- Наверно, - Мелина пожала бы плечами если бы они у неё были, - о ведьмах только в сказках вспоминают. В страшных…
- Но ведь ты ведьма - сама сказала.
- Мало ли что я сказала. Мне надо было как-то с тобой договариваться, вот и сказала.
- Тогда ты кто, если не ведьма? Я собственными глазами видела как ты костёр разводила…
- Это просто немного магии, но храмовнику этого знать тоже не надо, - поторопилась с объяснением Мелина, - у нас женщины магией не занимаются.
- Ещё бы, если за это можно и в костёр угодить… Хорошо, хорошо, молчу, - поспешила успокоить свою спутницу, - но мы с тобой об этом ещё поговорим. Позже.
- Если время будет… - Мелина притихла, словно испугавшись собственных мыслей.
- Не боись детка, - Алька решила поделится своим оптимизмом, - удачей мы уже заправились, а святоша этот, сам помощь предложил.
- Он же храмовник. Кто их, храмовников, поймёт...
- Не забывай, мы с ним говорим на одном языке. Разберёмся.
Глава 9 Случай или судьба
Когда за ними пришли, Алька была одета в чистую хламиду, подпоясанную лентой кушака и в свои родные ботинки, натянутые на босу ногу. Она даже позволила Мелине намотать себе на голову что-то вроде чалмы и плелась следом за сопровождающим, не отрывая глаз от колышущегося подола.
Осмотрелась она по сторонам только когда подол удалился, а ей предложили присесть.
Рассматривать было особенно нечего. В небольшой тёмной комнате стоял стол, стул с высокой спинкой и длинная лавка напротив. Можно было бы назвать обстановку убогой, если бы не качество незамысловатой мебели. Стол сиял полировкой, подчёркивающей достоинства монолитной столешницы и даже лавка претендовала на элегантность, растопырив резные ножки.
Под внимательным взглядом Алька присела на скамью и руки на коленях сложила — такая вся благовоспитанная и смущённая. Девочка — цветочек. Разве на такую можно сердится? Конечно же нельзя. Такие цветочки надо любить и лелеять… Вот пусть и лелеет раз вызвался. Всё было очень даже неплохо разыграно. Даже папа поддавался на такую трогательную уловку, а он был человек опытный, с женским коварством хорошо знакомый. А этот сморчок высушенный, заговорил голосом равнодушным и без следа доброжелательности: «Почему ты называешь себя Аля, если зовут тебя Александра?»
- Так короче, - брякнула ошарашенная Алька, - а вы откуда знаете как меня зовут? Я, вроде ещё не представилась.
- За тебя это сделала госпожа Мелина Таулес, - сообщил собеседник. И продолжил, не обращая внимания на Алькино возмущение, - можно и Аля. В принципе, имя особого значения не имеет.
- Для вас я Александра, - полезла в бутылку Алька, забыв о своём намеренье очаровать русскоговорящего храмовника, - Аля я только для друзей и родных. А я даже вашего имени не знаю.
- У меня нет имени. Я служу храму. Обращаться ко мне следует — Отец Взирающий.
- Приятно познакомится, - автоматически отозвалась Алька, сообразив, что она не с одним человеком общается, а как бы с целой организацией. Здесь не до мелочных обед.