Исполнявшая неспешные «па», практически полностью обнажённая тёмная эльфийка. Её движения были столь легки, что мне едва ли хватит слов на описание её действий. Но смотря на них, я начинал чувствовать ритм… ритм, который намекал о скорби.
Дотянувшись до флейты, я заметил, что брони на мне не оказалось, а я сам был чем-то перевязан, будто до этого был ранен. Спешный осмотр же показал — броня находилась в моей сумке, как и всё купленное ранее, кроме небольшого медальона на шее.
Аккуратно отодвинувшись от ещё маленького волка, я поднялся и пошёл навстречу эльфийке, которая заметила моё «оживление».
Вновь зазвучала флейта, а дева, не прерывая танец, начала столь знакомую мне песню, своим нежным голосом.
«Очнувшись в руинах от эха войны
Мы скорбим
Мы скорбим
Холод, мрак, как знаменья беды
Мы скорбим
Мы скорбим
Поле погибших, кровь смыли дожди
Так не должно быть
О, ведь так быть не должно… »
С каждым её словом мы всё сближались, и я ощущал, как она вовлекает меня в танец. Более того — я сам принимал навязываемую ею игру, особенно когда мы оказались на расстоянии вытянутой руки… и увидел отблеск лунного света, что был на её руках.
Поддавшись моменту, в момент, когда флейта замолчала, она перехватила её из моих рук, готовясь продолжать мелодию, всё ещё не прекращая танец. Мне же осталось лишь продолжить песню.
«Ранят нас глубоко-
Смерть найти так легко
Но запомни
Но запомни
Отступив, будем жить,
Эту боль не забыть
Просто помни…»
И мы продолжали. Пусть я и с трудом повторял движения что она провела до этого, но складывалось ощущение что это правильно. Что нужно именно так. И видя немое одобрение глазах игравшей на флейте жрицы, я не смел останавливаться.
Из-за света луны, который падал на место нашего танца подобно лучу прожектора, создавалось впечатление что в воздухе держалось подобие серебристой пыли, сквозь которую мы и двигались.
Но всё рано или поздно заканчивается. Так кончился и наш танец, во время которого мы оказались куда ближе, чем до этого.
— Мне казалось, что я не видел тебя уже целую вечность, сестра моя.
— Наш путь занял слишком много времени, брат мой, — и, не дожидаясь ответа, она прильнула к моей груди, от чего я буквально на секунду растерялся… после чего обнял её в ответ. — Прошу, не покидай меня столь надолго.
— Как пожелаешь.
Я не считал сколько времени мы так стояли, но она не спешила разрывать объятия. Мне осталось лишь прикоснуться губами к её макушке — это заставило её чуть вздрогнуть, после чего раздался лёгкое потявкивание, для привлечения внимания.
«Ты издавал красивые звуки. Вы похожи,» — раздался голос в моей голове. Практически детский голос, владельцем которого могло быть только одно существо.
Это и послужило сигналом для нашего «расставания». Я обернулся к малышу-квартерону, который уже уверенно стоял на ногах и осматривал окружение, стараясь принюхаться к чему-то.
— Ты таки проснулся, малыш. Можешь поприветствовать новый мир.
«А кто ты?»
— Я — твой старший компаньон, наставник… и, пожалуй, друг.
«А где мои родители?.. Это не вы?» — раздался его новый вопрос, который заставил меня на секунду впасть в ступор.
— Нет, малыш. Мы не твои родители, и где они я не знаю. Ты не помнишь о них что-то? Быть может, твоё имя? — я специально задал ему наводящий вопрос, специально провоцируя срабатывание скрытого квеста, о котором не раз писали на форумах.
«Я… я не помню. Ты дашь мне имя?»
— Если ты так хочешь… — я подошёл к нему, садясь на корточки и внимательно смотря в его мордашку, на которой красовалось несколько красноватых шерстинок. Рука сама, невольно, опустилась на его голову и погладила, вызвав у него тихое поскуливание. В его чистых, голубых глазах плескалась невинность и интерес, пусть и внутри была какая-то тоска. — Я назову тебя Хати. Когда-то жил такой великий волк, который своим видом внушал уважение и трепет. Он был загонщиком Луны, тем, кто должен был её догнать.