Особенно с бюрократом.
Особенно к не-родным расам.
Единственное что давало проблеск надежды, это то, что они жили по соседству с кентаврами — видимо, использовавшие их подобно «щиту», так как вояки они были аховые. Но даже так, это означало что у них есть некоторая терпимость, а уж с оной, быть может, у нас и получится кое-как договориться…
Однако завершить эти мысли мне уже было не суждено. Обе феечки, отправленные на разведку, прилетели вереща о том, что деревню штурмуют разбойники, пытаясь сделать самодельный таран, чтобы проломить их, под каким-то чёрным флагом, который они в подступавших сумерках разглядеть не сумели, а кроме них среди них была ещё и нежить. Не так много, как на лесопилке, но кроме них хватало и живых. Защищались же полурослики, заставляя тех периодически отступать от концентрированного огня пращников.
А вели их два, как они предположили, человека — один закованный практически в латы командир с топором, от одного упоминания которого феи вздрагивали, и закутанная в лохмотья магичка.
От этих новостей по лицу Зенона прошёлся целый ряд эмоций, а Талфель подобрался. Стоявшая за моей спиной Ангнисс стала рядом со мной.
— Каковы будут Ваши указания? — ровный голос командира эльфов в очередной раз говорил о том, что он хочет помочь находившимся там, но… был готов принять и отрицательный ответ.
— Им надо срочно помочь! — тут же начал тараторить Зенон. — Соседи же наши! Нельзя их бросить, пока мы рядом, да и мы вам подмогнём, мы жешь бойцы неплохие, кое-что може…
— Нет, — коротко ответил я ему. — Сейчас вы не бойцы.
Краем глаза я отметил чуть понизившееся отношение Зенона… и наоборот, повысившееся от Талфеля.
— Но если им не помочь… — начал он было снова, но увидев как моё лицо дёрнулось замолчал.
— Я не сказал, что мы им не поможем. Помочь ближнему своему — это благо, а против бандита и мертвеца, благо вдвойне… но у всего есть своя цена.
— Цена?.. — тут сатир уже запнулся, смотря непонимающим взглядом.
— Ты же хочешь, чтобы мы им помогли, верно? Поможем, — я усмехнулся. — Но за это ты представишь нас как следует… и поможешь с ними договориться потом.
— А… — сатир на несколько секунд завис, как бы пытаясь представить, что ответить, пока не выдал задумчивую фразу. — А может, подождать пару часов, что ли…
Я же только похлопал его по плечу.
— Придётся. Уж прости, но я наслышан о жадности и пронырливости полуросликов, так что… тебе придётся стать нашим жертвенным агнцем.
Феечки, слыша это, захихикали, и даже Талфель издал лёгкий смешок, пока Зенон это переваривал. В конце концов он тряхнул головой, сквозь зубы витиевато выругался на одном из диалектов сатиров, после чего сказал.
— Хорошо! Но тогда я пойду в бой с вами — у меня должен быть шанс избежать этой участи! — голос его был залихватский, с вызовом и даже долей «лихой придурковатости», но вот в глазах…
В глазах его сияла готовность. Видимо, эта деревня для него тоже кое-что значила, раз он так рвался вперёд. Я на его замечание медленно кивнул.
— Но ты не лезешь на рожон. Их там… сколько? — я повернулся к феечкам, которые начали загибать пальцы.
В итоге феечки несколько раз сбились, но из их пояснений мы поняли, что врагов больше четырёх десятков точно. То есть, больше нашей основной «боевой группы» в четыре раза точно, а то и больше.
Сестра же, до этого безмолвно стоящая, задала вопрос.
— На этой магичке было что-то кроме лохмотьев?
Феи, помявшись, не смогли дать ответ — единственное на что они обратили внимание, это на то, что посох в руках той был из мёртвой древесины. Куда больше их взгляд приковывал латник, несмотря на страх что они испытывали.
Последние указания крестьянам и оставшимся сатирам были розданы. Хати, до сих пор находившийся в спящем состоянии, был отдан им на попечение, а мы, сквозь мой скрип зубов, вновь приготовились к очередному недо-марафону, пока была возможность успеть к защите этой деревеньки.
Благословенная, всё-таки, это вещь — частокол.
А долгие забеги — проклятая.